А еще он испытывал голод, жажду. А перед ним был живой человек из плоти… и крови. Вампир вдохнул запах девушки.
«А может, закусить?» — мелькнула у него мысль. Сколько он не ел? Наверное, очень, очень давно.
Вампир сделал медленный шаг навстречу девушке. Но тут же одернул себя.
Нет, сейчас он не может ее убить. Он ничего не знает об окружающем мире, времени... Поток его мыслей прервал робкий голос девушки:
— Сейчас восемьсот девяностый год.
Он бросил на девушку взгляд и заметил, как она попятилась.
Ей стало страшно. Она сделала шаг назад, еще один, и еще. но тут что-то хрустнуло под ногой, каблук подломился, и она, поскользнувшись, упала на каменный пол.
«Значит… Я проспал… — прикинул про себя Андрее.
— От рождества Христова? — уточнил он.
— Что? — недоуменно уставилась на него девушка.
Андрее присмотрелся к ней внимательнее. Она была одета в длинное простое платье, было видно, что оно соткано из какого-то неизвестного материала… А еще в глаза бросились ее уши. Странные, длинные и острыми кончиками...
Нет, гоняться еще за «обедом» он не сможет. Он слишком слаб и истощен для этого. Но сначала… он пытливо посмотрел на малышку:
— Ты эльф?
— Да, — боязливо кивнула она.
Он давно с ними не сталкивался. Эльфы... Андрее принялся лихорадочно соображать.
Интересно их кровь съедобна для вампиров?..
Он сделал еще шаг по направлению к девушке и наклонился, будто хотел помочь ей подняться. Мгновение поколебавшись, она все же протянула ему руку.
Он никогда не пробовал их кровь. Но сейчас жажда мучала так сильно, что вампир готов был убить и выпить кого угодно.
Андрее взял ее руку, запястье… И пещера огласилась истошным криком. Ни секунды не медля, он прокусил запястье и принялся алчно пить.
Кровь ее была невкусной, даже неприятной. Убивать ее он тоже не хотел, слишком мало узнал, ему нужна информация. Впрыснув гормона, он добился того, что глаза девушки заволокло эйфорией, крик застыл на губах. Она почувствовала легкую эйфорию, счастье… И уже была не в силах что-то сказать, глаза ее медленно начали закрываться.
Спустя пару часов вампир уже сидел на одной из ступенек лестницы у входа в замок и курил. Андрее настолько привык к сигаретам, что не мог без них обходиться. И сейчас наколдовал себе одну. Он лениво смотрел на девушку, дожидаясь когда Аделинда придет в себя.
Наконец, она открыла глаза и попыталась встать, но не смогла. Осмотрев комнату, не сразу поняла, где находится.
Девушка сморгнула и дернулась при виде мужчины. Который держал что-то у губ и выпускал длинные сизые колечки дыма. Пах дым едко и неприятно.
— Где я? — спросила она тихо. — И, что ты со мной сделал?
— Ты все там же, в старом заброшенном замке или скале, в которую пришла утром. Помнишь? Мы с тобой встретились здесь. А потом тебе стало плохо, и ты упала.
Он рассказывал лениво, с неохотой. С вечной привычкой искажать правду так, как ему выгодно.
— Расскажи, что это за мир? Где я? Тут есть птицы, животные?
Девушка покачала головой, прокручивая последние воспоминания, но так ничего и не смогла собрать воедино, кроме того, что было до этого.
— Это было утром? Сколько сейчас времени? — начала она засыпать блондина вопросами.
— Это неважно, — в некотором раздражении отмахнулся он и повторил свой вопрос о животных.
— Да, — кивнула девушка, — тут есть птицы, животные... А зачем они тебе?
— О, — на губах его заиграла странная плотоядная усмешка, — я их обожаю. Ты не могла бы некоторых сюда привести?
Девушка удивленно на него посмотрела. Странный он, но пообещала в следующий раз привести лошадь.
— Да лошадь. Пусть это будет лошадь, — оживился вампир. Сейчас он был готов на кого угодно. Но пить кровь эльфов не хотел, это определенно.
— Мне пора домой, — пробормотала девушка. — А завтра, завтра я приведу вам лошадь.
С трудом поднявшись на дрожащие ноги, она спустилась с лестницы. Бросила последний испуганный взгляд на странно собеседника и бегом припустила в лес.
Эльф, эльфы. Что он о них знает, размышлял вампир.
И пытался вспомнить все что угодно об этом народе, но ничего, как назло, не приходило в голову.
Часть 2
Двадцать лет спустя, земля Берлин.
Я одинокий волк, где-то бродит моя стая.
Рядом никого, но все читается в оскале.
Это приговор, и сильный слабого раздавит,
Объявив его.
Я одинокий волк, и где-то бродит моя стая.
Рядом никого, но все читается в оскале.
Это приговор! Приговор! Приговор! Приговор!
Из песни.