Вот это поворот.
— Не смотри на меня так. Я никого этим не предам. В истории нашей семьи чего-то только не было. Мы правили, мы служили. Времена разные бывают.
— Не уверен, что другие это оценят, — ответил я мягко, — В любом случае, такие вопросы с ходу не решаются.
— Когда мир рушится, действовать надо жестко и быстро. Думала, ты это знаешь.
Я то знал. А ещё знал, что такое решение может вызвать раскол в этом и без того ослабленном семействе. Захочет ли Артем отойти на вторую роль? Не затаит ли обиду? Времена и правда сложные, но для ненависти хватает и меньших поводов. А ведь сама Кино тоже беременна, мальчика ждет. Ещё один наследник.
— Я вам и так помогу, — ответил я наконец.
Кино промолчала, кивнув. К ней заглянула помощница, женщина переключилась на неё, а я свалил.
— Как ты?
Этот вопрос набил оскомину, меня уже тошнило от него, но лучше способа начать разговор в этой ситуации я не нашел.
— Жива, — ответила Кристина Ротен.
Взгляд её был не читаем. Со всей своей обострившейся эмпатией, я чувствовал лишь отголоски чувств. Девочка привыкла держать эмоции в узде и не показывать их. Хотя какая девочка… Она почти умерла, потеряла ребенка… Не завидую её судьбе.
К ней я зашел после того, как обошел всех Шелия, пообщался с главой стражей и решил прочие дела. На самом деле я хотел поговорить со Степаном, но тот почему-то отсутствовал.
— Где твой муж?
— Не знаю, — ответила она, не моргая.
Интересно, что она думает? Её отца убил дядя, Адам Ротен. После чего для неё дома началась травля и единственный, кто был на её стороне — брат. Который умер в моей темнице. Да и к уничтожению остального рода я приложил большие усилия. А вчера спас ей жизнь. Судьба не устаёт издеваться над людьми, сталкивая их в немыслимых ситуациях.
— Он давно ушел?
— Рано утром. — ответила она… да никак. Максимальная нейтральность.
— Говорил что-нибудь?
Рано утром — это часов семь назад. То есть не просто в туалет отошел, а куда-то далеко отправился.
— Сказал, что надо найти ответы на вопросы.
— Ясно.
Как-то не складывается наш диалог.
Степан явился под самую ночь. Потрепанный, грязный, с всё такими же красными глазами, в которых ещё и маниакальный блеск появился. О его появление сообщил один из стражей. Парень потребовал встречи со мной, в ультимативной форме.
— Никогда не думала, что Степан с женой будут жить на нашей земле, — заметила Амалия, которая в тот момент находилась рядом со мной.
Я бросил на неё взгляд, который раз отмечая состояние. Что-то среднее между подавленностью и попытками собраться, чтобы жить дальше. Смотреть на это больно, особенно когда не знаешь, что можешь сделать для своей женщины, которая ждет ребенка.
— Неисповедимы пути. Пойду, поговорю с ним. Надеюсь, скоро вернусь.
— Жду тебя.
— Позвать кого-нибудь, чтобы с тобой побыли?
— Как-нибудь продержусь. — вяло улыбнулась она.
Среди погибших были в том числа и друзья Амалии. Подруги тоже. После трагедии у магов имелось больше всего шансов на выживание, поэтому многие семьи в городе продержались первые дни, а потом ушли под руку старшим семьям. Всего на землях Шелия погибло чуть меньше семидесяти магов. Большая часть из них не являлась боевиками, но всё равно, это была та сила, что защищала людей от городских проблем. Невосполнимая потеря.
Или восполнимая… Во мне всё больше крепла идея, как компенсировать это. Если создать полноценную форму пробуждения магических сил, это даст надежду всему человечеству. Этим я уже занялся, тратя свободное время на решение задачи. Легко это точно не выйдет. Но да ладно, разберусь позже. А пока я спустился вниз и направился в Степану. Посмотрим, чего он там хочет.
Глава 2. Месть
— Степан, — окликнул я мага, который дожидался меня прямо на улице.
— Клоз, — обернулся он, — Надо поговорить. Срочно.
— Что случилось? — судя по тону, попахивает кровью и смертью.
— Разговор. Наедине. Сможешь организовать? — маг крови чеканил слова и нервно поглядывал по сторонам, словно не доверял улицам.
— Пойдем.
Я приглашающе махнул рукой и увел парня в корпус стражей, где попросил отдельный кабинет. Не прошло и двух минут, как мы остались наедине.
— Рассказывай, — бросил я бывшему соседу, напряженному, как взведенное ружье.
Его черты лица обострились, взгляд тяжелый, бледность обескровленного тела никуда не делась. Одежда грязная, кое-где рваная, с пятнами крови. Да и запах от него тот ещё, но на это он совсем не обращал внимания. Сутулился, смотрел исподлобья, но, несмотря на усталый вид, излучал решимость.