— Как тебе наш дом? — ее улыбка вроде бы такая искренняя, окутывает меня неестественным холодом. — Извини, что я к тебе на «ты», просто я решила, если уже настолько тебя старше, то это не помешает нашему общению…
— Вы вольны обращаться ко мне, как считаете нужным. — отвечаю я, гордо расправляя плечи. — Я же несколько ниже рангом, кроме того — я сирота, не имеющая за душой никаких материальных благ.
— Я обидела тебя, дитя? Я в курсе того, что сделал Никлаус с твоей семьей, но поверь, что ты равная мне в моих глазах.
— Я благодарна вам за это, миледи. — опускаю взгляд я, скрывая набежавшие слезы. — Только вам. Обоих ваших братьев я готова проклинать днями и ночами.
— Видишь ли, Клаус не совсем так ужасен, каким хочет показаться… — Ребекка смущенно улыбается, и тянет паузу, подбирая нужные слова. — Всю вражду к твоему роду Клаус копил годами, и я скажу тебе, не так уж необоснованно… Оборотни убили многих из нас, также оставляя после себя одиночество и боль, которую мы вынуждены держать в себе веками. Иногда мой брат совершает ужасные поступки. Отчасти на него оказывает влияние Коул, который, как мне кажется, жаждет расплаты больше всех нас вместе взятых.
— За что?! — я резко поднимаю глаза, вглядываясь в каменное лицо Ребекки. — Что моя семья сделала вам такого, отчего нас нужно выживать со света полностью?! Что конкретно мой отец сделал Коулу, Клаусу или же тебе такого ужасного, отчего получил клинок в сердце?! А может лично я когда-либо перешла дорогу вампирам?! Мне семнадцать лет, я и за пределами своего дома едва ли где бывала! Отчего же члены твоей семьи пришли в мой дом и лишили жизни тех, кто и мухи не тронул в этой жизни?! Отчего вы забираете мою жизнь?!
Я чувствую, как перехожу все границы дозволенного, но остановить свой поток слов и эмоций просто не могу. Мне кажется, что когда я закончу свою реплику, Ребекка сама лично перегрызет мне горло. Но она лишь плотно закрыла глаза, слушая меня, не вставляя ни слова, а когда снова открыла их — я увидела капельки слез, застывшие в уголках ее глаз.
— Если тебе станет лучше от этого — я прошу тебя простить нас. — я замечаю как слеза скатывается по ее щеке, а губы дрожат. — Прости моих братьев и меня. Это все, что я могу сделать для тебя.
Я сжимаю губы, когда по моему лицу также пробегает ручеек слез. Приподняв юбки, я делаю решительный шаг к Ребекке, призывно смотря ей в лицо.
— Нет! Мне не лучше! — едва ли не рычу я, обходя сестру Клауса и направляясь в дом, громко и твердо повторяя: — Не лучше!
Пулей залетев в свою комнату, я отчаянно хватаюсь за голову руками, стараясь унять рвущееся на волю чувства. Брожу из угла в угол еще некоторое время, пока не забираюсь в кровать, стараясь найти себе место и успокоиться. Ребекка первая не проявила ко мне агрессии, но ее слова, извинения и этот тоскливый взгляд еще больше разжег огонь ненависти, живущий во мне. Было бы куда проще ненавидеть ее наравне с ее братьями! Что за игру она ведет?! Играет или она, или же на самом деле не разделяет взглядов своей семьи?!
Еще через какое-то время я забываюсь отнюдь неспокойным сном. В сновидениях я вижу ужасных монстров, истерзанные тела и отца… Он смотрит на меня в упор, призывая сражаться до последней капли крови, до последнего вздоха… Небом клянусь, я не подведу, отец! Я не дам очернить твое имя!
Я просыпаюсь и с ужасом замечаю, что за окном уже темно. Где же Бонни? Она должна была уже вернуться! Неужели она отправилась спать, так и не зайдя ко мне и не рассказав о своей встрече со стаей отца?! А может она заходила, но увидела, что я сплю и ушла?…
Я поднимаюсь с кровати, поправляю волосы и направляюсь к двери, собираясь заглянуть в комнату слуг, с целью найти Бонни. Едва я поворачиваю ручку двери, как та сама распахивается мне навстречу, едва не сбив меня с ног.
— Уже полночь, принцесса, а тебе все не спится… — Клаус решительно переходит порог моей комнаты, он смотрит на меня в упор, и его взгляд отливает медью.
— Я захотела пить, вода в графине закончилась, и я решила спуститься в кухню… — бормочу я, на ходу придумывая мотивы своей бессонницы.
— А я уже решил, что ты озабочена пропажей своей няньки… — ухмыляется Клаус, продолжая приближаться ко мне, отчего я также продолжаю пятиться назад.
Я улавливаю сарказм в его голосе, сердце начинает предательски громко стучать. Что он знает? Что ему нужно?
— Что вы забыли в моей комнате, граф? — почти шепотом произношу я, желая скрыть дрожь своего голоса.
— Быть может, я решил нанести визит своей миловидной женушке… — вполне серьезным голос отвечает Клаус, но затем лицемерная улыбка озаряет его лицо. — Или же я хотел вернуть тебе это!