— Я никогда не закрою на все это глаза. — не задумываясь, отвечаю я, смахивая слезу, пробегающую по щеке. — Остальное стало малозначительным…
Ребекка кивнула, опустив голову и тут же вышла за дверь.
Прошло несколько дней, и Бонни почти полностью окрепла. Я же снова спряталась за дверьми своей комнаты, стараясь не думать ни о чем, что происходит за ее пределами. И все же мое сердце холодело от слов Ребекки, повествующих мне о планах Клауса. Такой беспомощной, лишенной воли, я не чувствовала себя еще никогда. Мне казалось, что кровь моих близких останется именно на моих руках из-за моей слабости, страха. Но этим вечером я решилась…
Глава 11
Никого не любить — это величайший дар, делающий тебя непобедимым
— Куда вы собираетесь? — непонимающе смотрит на меня Бонни, когда я накладываю румяна перед зеркалом.
— Я хочу поговорить с Клаусом. Хочу убедить его не трогать тех немногих, что остались от стаи отца.
— Это сумасшествие! Он свернет вам шею при первой же встрече с вами взглядом!
— Раньше же он этого не сделал… Значит могу рассчитывать на его милость. — твердо произношу я, будто утверждая это для самой себя.
— Но почему именно сейчас? Ведь так мало времени прошло после… Вы уверены, что граф взял себя в руки и не собирается разобраться с вами при малейшей возможности?
— Единственное в чем я уверена, так это в том, что в ближайшее время граф направит войско вампиров к людям отца. Ничего кроме этого меня не заботит сейчас.
Бонни опускает взгляд в пол, чувствуя свою вину, но я тут же сжимаю ее предплечья, обернувшись к ней.
— Все будет хорошо, дорогая, — тихо, но уверенно говорю я. — Ты ни в чем не виновата, а все остальное я смогу уладить. Только верь мне.
Бонни качает головой, но этот жест все равно выглядит обреченным, нежели поддерживающим.
— Когда вас ждать обратно? — спрашивает няня, поправляя складки на моей нежно-розовой юбке.
— Даже если меня не будет до утра — не спеши бить тревогу. Думаю, мне предстоит долгий разговор.
— Я с ума здесь сойду от незнания…
— Прекращай, я всего лишь хочу поговорить со своим законным супругом. Глупо этого бояться.
Знала бы Бонни, как глухо стучит мое сердце в предвкушении этой встречи, как дрожат руки, когда я только подумаю, что эта ночь может закончиться трагедией для меня, а самое главное для тех людей, которых я попытаюсь защитить сегодня. Но мне нужно держаться. Держаться ради стаи отца, ради Бонни и даже ради себя самой…
Прикрываясь поддельным спокойствием и уверенностью, я выхожу из своей комнаты, держа неспешный путь к покоям мужа. Когда я уже была близка к цели, в длинном коридоре мне встретился служащий Клауса.
— Чем могу помочь, миледи? — остановился он передо мной, преграждая путь дальше.
— Я бы хотела кое-что обсудить со своим супругом. Он у себя?
— Да… — слуга заметно замялся, не двигаясь с места. — Но вам лучше нанести визит завтра, он себя неважно чувствует.
Что за бред? Неважно чувствует? Вампирам вообще несвойственно плохое самочувствие, насколько мне известно.
— Что ж, тогда тем более я должна знать, что у него все в порядке. — быстро говорю я, обходя мужчину и снова устремляясь вперед по коридору.
— Не стоит, миледи! Вы не должны… — но я уже не слышу, что должна, а что нет, скрываясь за поворотом коридора.
Останавливаюсь у массивных дверей комнаты Клауса, нерешительно дотронувшись дверной рукоятки. Я не слышу ни звука из его комнаты, что меня пугает еще больше. Но отступить теперь я просто не могу. Двери распахиваются передо мной, и я оказываюсь внутри погруженной в полумрак большой величественной комнаты. Однако, сейчас я не замечаю ничего вокруг, мой взор прикован к самой весомой части этих покоев — это огромная кровать с балдахином, занимающая собой большую часть пространства помещения. Но не этот предмет мебели приковал к себе мой взор. На атласных простынях я увидела графа, на нем сверху сидела одна из служащих этого поместья — Алана. Я узнала ее по просто невозможно длинным угольно-черным волосам, закрывающим их с графом сейчас, словно шатром от посторонних глаз. Алана была в одежде, но видимо я зашла слишком рано, чтобы увидеть что-либо более весомое. Алана неспешно расстегивала рубашку на груди Клауса, лаская его торс руками, опускаясь к нему ближе и касаясь груди губами. Клаус сжимает сильными руками бедра девушки, словно не ощущая плотной материи платья на них. Несколько секунд я остаюсь незамеченной, прежде чем Алана оборачивается в мою строну, затем резко вскрикнув и соскочив с кровати на пол, поправляя на себе платье.