Тед задумался. Он вспомнил слова бедняги Соренса, сказанные незадолго до смерти словно бы в бреду: «Терроризм — это маска… Всегда в тени за террористами стоят кукловоды, а за ними другие кукловоды… И никто даже не подозревает, чего они на самом деле хотят… Мозг… Пришельцам нужен седьмой мозг… Шесть… мало… слишком мало…»
— Седьмой мозг, — глухо повторил Тед. — И он у вас когда-то был, верно?
— Да. На нашей родной планете существовала еще одна разумная раса — нечто вроде ваших слизняков, только метровой длины. Природа обделила их конечностями, нас — седьмым, необходимым для полной разумности мозгом, и потому некогда в древности наши далекие предки вступили в полезный для обеих сторон симбиоз. Слизняки стали первыми наездниками расы бэггов. Но наша планета была очень бедна металлами, необходимыми бэггам для размножения, и мы вынуждены были искать путь в космос. И нашли, создав то, что вы называете «Ж-сферами» и «дорожками». К сожалению, слизняки в отличие от нас плохо переносили перегрузки.
— И тогда вы нашли других всадников?
— Да. Это была раса с высокоразвитой технологией, и она сумела решить задачу искусственного создания новых особей бэггов — естественным путем мы размножаемся слишком медленно. Но эти наездники оказались слишком воинственными, они использовали нас для всепланетной войны, в которой погибли почти все мои собратья. Осталось только десять бэггов, в том числе и я. Мы решили разделиться, чтобы попытать счастья в разных областях Галактики. Когда я прилетел на Землю, то поблагодарил небо — ваша раса была достаточно цивилизованна, чтобы наладить воспроизводство новых бэггов, но недостаточно умна и осторожна, чтобы взять над нами верх. Но мне не повезло — я встретил Донована и доверился ему. И тогда началась наша полудружба-полувражда.
— Донован подчинил тебя своей воле?
— Нет. Но я и не смог полностью захватить его под свой контроль. Его мозг — мой седьмой мозг — оказался слишком мощным и хитрым. Если я пытался применить силу против него, он отвечал силой, а затем в отместку посылал банды рокеров в бессмысленные набеги, в которых мои молодые братья гибли сотнями и тысячами. В этом и состояли его основное преимущество и моя главная слабость: Донован никогда не жалел людей, а я всегда страдал, узнав о гибели очередного бэгга, словно это был мой сын. Да так оно и было на самом деле: все бэгги, созданные на Земле, — мои дети.
Тед судорожно сглотнул. Стройная, ясная картина мира, которая сложилась в его голове после долгих многолетних размышлений, одно мгновение внезапно рухнула. Выходит, Ким Соренс не зря говорил про кукловодов тех кукловодов, что стоят за звездными рокерами!
— Чего же хотел Отец? — наконец, сдавленно вымолвил он. — Зачем ему было нужно легализовать звездных рокеров?
— Ха, все эти разговоры про террористов — только ширма! Донован на самом деле просто хотел удержать власть над нами, бэггами. Нам не нужна была Земля, мы не хотели участвовать в вашей дурацкой игре в терроризм, где гибнут сотни молодых, неопытных бэггов. Но Донован был слишком умен. Мы и оглянуться не успели, как он встроил нас, вольных жителей космоса, в ваш дурацкий, разлагающийся мир. Я слышал, как он перед смертью разглагольствовал про кукловодов. Так вот, главным кукловодов в этой игре был сам Отец Донован!
— Не может быть… — прошептал сбитый с толку Тед. — Отец был садистом и убийцей, вот и все.
— Чушь! Просто у всех вас, рядовых звездных рокеров, не хватало ума понять, что Донован делает на самом деле, к какой цели он стремится. Да, он сжигал университеты — но только те, где велись опыты по клонированию, по разработке губительных для людей нана-технологий. Банды Донована захватывали и сжигали города — но именно те, где процветал гомосексуализм и наркомания. Твой дружок физик Ким Соренс был приговорен Донованом к смерти — знаешь, почему? Соренс в молодые годы участвовал в разработке супербомбы, которая может уничтожить целый материк. И эта бомба уже создана!
Тед ощутил сильное головокружение. Ему и на самом деле показалось, что весь мир разом перевернулся. Да, Ким что-то вспоминал о бомбе, но очень смутно. Куда больше он говорил о Доноване, этом исчадии ада, главном террористе всех времени народов.
— Нет, Ким Соренс был не прав, — мягко сказал бэгг. — Донован на самом деле мог стать главным спасителем человечества от всех напастей — и внутренних, и внешних! Он нашел мое единственное слабое место: любовь к молодым бэггам, и вовсю пользовался этим в своих целях.
Тед криво усмехнулся.
— И ты не боишься обнаружить передо мной свою ахиллесову пяту? Я ведь тоже могу воспользоваться твоей единственной слабостью.
— Нет, не боюсь. Потому что ты слишком гуманен и полон сочувствия ко всему человечеству. Но ты не настолько умен, как Донован. Силен, отчаянно храбр — но не умен. И по-детски наивен. Потому-то я и выбрал тебя в преемники Отца.
— Ты?!
— А кто же еще? Донован специально подобрал себе банду этих безмозглых и жестоких апостолов на случай, если я все-таки сумею когда-нибудь подстеречь его и убить. По Кодексу в этом случае Отца должен был заменить один из апостолов, и тогда бы настал конец моим надеждам. Только счастливый случай помог мне продвинуть тебя на место преемника — и тогда Донован тут же подбросил тебе эту шлюху Хельгу. И я уже ничем не мог тебе помочь — но за меня это сделал «Ягуар».
— Он…
— Он — мой преемник.
Тед надолго замолчал, осмысливая услышанное. И с каждой минутой ему становилось все горше на душе. Он уже мог и не спрашивать, кто подослал ему несчастного Кима Соренса и как тот сумел решить задачу уничтожения неуязвимого Отца Донована.
— И что же будет теперь? — наконец спросил он.
— Все будет иначе, все! Донован хитро придумал эту штуку с лигой рокеров. Он сделал все возможное, чтобы оттолкнуть от моих детей-бэггов самые первосортные мозги землян, подсунув вместо них всяческий мусор, способный лишь крушить все вокруг. Донован лишил нас хороших, полезных наездников, сделав бэггов изгоями, отбросами вашей цивилизации, вызывающих у всех здравомыслящих людей лишь презрение и ненависть. И мое поколение бэггов осталось полуживотными… Донован не смог победить нас, но сумел втоптать в грязь. Это было результатом моей ошибки, но сегодня я сумел ее исправить. Теперь все будет иначе.
— Да… Теперь все будет иначе, — задумчиво пробормотал Тед, с неожиданной для бэгга силой сжав ручки руля. Глаз вновь взглянул на него — на этот раз настороженно.
— Только не строй из себя героя, малыш, — посоветовал «Белый дракон». — Тебе будет со мной очень неплохо! Со временем ты станешь живым Богом среди людей — пока все они не станут наездниками. Но это произойдет очень не скоро. И еще я подарю тебе очень долгую жизнь — ее секрет открыли слизняки. Вспомни, как выглядел Донован перед тем, как ты убил его — а ведь по возрасту он был глубоким стариком.
Тед задумался.
— А теперь нам пора на Землю, — громовым голосом воскликнул бэгг, и Тед внезапно ощутил непреодолимо сильное желание лететь назад, к огромному шару, занимавшему почти половину звездного неба.
Огромным усилием он стряхнул с себя это наваждение, и тут же дернулся от болезненного разряда — словно его пальцы прикоснулись к оголенным проводам.
— Не надо глупостей, малыш, — мягко сказал бэгг. — Мне не хочется калечить тебя. Донован на этот случай держал свой энергоразрядник и умел справиться со мной, но ты совершенно беззащитен. Мы летим к Земле — Донован долго держал меня на Луне словно в заточении, и я потерял слишком много времени. Численность бэггов за последние годы упала почти вдвое, но мы скоро поправим дело. И для начала ты снимешь запрет на продажу бэггов солидным клиентам, отменишь осаду «зачумленных» городов…
— Нет!
Тед получил еще два мощных разряда и едва не потерял сознание. Но все-таки не потерял.
— Ты все верно рассчитал, — с трудом отдышавшись, хрипло сказал он. — Я действительно далеко не Донован. Но он одно время был моим отцом, пусть и не по своей воле. И он кое-чему научил меня — быть может, предвидя сегодняшний день. Например, терпеть любую боль. А любить человечество я научился сам — пусть и не таким образом, как это делал Отец.