— Я тебе сделаю чудесную набедренную повязку, — сказала она.
Через пять минут Аркаша был более-менее готов к тому, чтобы продолжить путешествие.
— Интересно? — спросил Пашка.
Аркаша показал под ноги, и Алиса поняла, что для него песчинки на тропинке были острыми камнями. А никакой обуви у Аркаши не было.
— Может, вернешься? — спросила Алиса. — А завтра что-нибудь придумаем.
Аркаша только отмахнулся.
— Он прав, — сказала Алиса. — Нужно человеку привыкнуть.
Они стояли у кабины и смотрели, как человечек ростом со спичку медленно уходит от них, поджимая ножки, потому что идет босиком по острым камням.
Аркаша остановился, запрокинул голову, посмотрел на друзей. Видно, они показались ему не настоящими существами, а порождениями страшного сна, и он махнул рукой, чтобы они уходили.
Конечно же они не ушли. До прудика, на берегу которого стояла коробка из-под ботинок, было метров тридцать — сорок. Надо было идти по тропинке до отверстия в живой изгороди и там, свернув направо, идти вдоль нее, пока земля не начнет снижаться к пруду. Что за дорога — полсотни шагов? Десять секунд бегом. Но не для Аркаши Сапожкова, отважного путешественника, которому еще идти и идти — пока он достигнет убежища.
— Я теперь понимаю, — сказала Алиса, — что значит: человек — царь природы.
— А что?
— А то, что я могу пойти пешком через лес даже ночью, и все животные уступят мне дорогу.
— То ли уступят, то ли нет, — ответил Пашка. — Кабан может по глупости не знать, что ты — царь природы, волку об этом не рассказали, а медведь болел, когда это проходили.
— У тебя столько же шансов встретиться в дачном лесу с медведем или кабаном, как и с бенгальским тигром, — сказала Алиса.
Тут она увидела, как большая стрекоза, что не спеша летела мимо, обнаружила что-то впереди и пошла снижаться над тропинкой там, где шагал Аркаша.
Алиса не выдержала и рванулась вперед.
Стрекоза испуганно взмыла в небо, а она в несколько прыжков достигла забора — Аркаши нигде не было видно!
— Пашка! — закричала Алиса. — Он пропал!
Она выглянула за изгородь — тоже пусто. Может, Аркаша спрятался в траве?
Пашка не догонял ее. Он стоял в десяти метрах сзади.
— Просто чудо, — сказал он, — что Аркаша остался жив. Нет ничего опаснее для человека, чем стадо взбесившихся слонов.
— Что ты имеешь в виду? — спросила Алиса.
— А то, что тебе надо медленно и осторожно вернуться обратно и научиться глядеть под ноги. Твое счастье, что Аркаша успел отпрыгнуть в траву, когда ты пробежала рядом с ним.
— Что ты говоришь! — испугалась Алиса. У нее коленки ослабли. Неужели так могло быть? Значит, Аркаша еще шел по тропинке… а она думала… Представляете… она в самом деле могла наступить на друга!
На цыпочках, пошатываясь от страха, Алиса подошла к Пашке и остановилась в двух шагах. И тут она увидела Аркашу. Он стоял на самом краю тропинки и при виде Алисы поднял кверху кулачки.
— Прости, Аркаша, — сказала Алиса с чувством. — Я испугалась, что на тебя стрекоза нападет.
— И решила: лучше сама затопчу, чем врагам отдам, — добавил Пашка.
Алисе хотелось плакать.
Она присела на корточки перед Аркашей, чтобы разглядеть его лицо. Рот Аркаши раскрывался, но писк был неразличим.
— И не пытайся понять, — сказал Пашка. — Представляешь, как мало воздуха умещается в его легких — не из чего образоваться звуку.
— Давай отнесем его до коробки! — взмолилась Алиса.
— Не теряй присутствия духа, — возразил Пашка. — Если ты начнешь в такой форме проявлять заботу о друге, то я обещаю, что сам отнесу тебя в коробку, когда подойдет твоя очередь.
— Как так отнесешь? — Алиса выпрямилась и гневно поглядела на Пашку.
— Возьму двумя пальцами, — Пашка показал ей, как возьмет ее, — подниму в воздух и понесу. А ты будешь болтать ножками-макаронками.
— Ты только посмей! — Алиса кинулась было на Пашку, чтобы научить его манерам, но вспомнила, что где-то под ногами прячется несчастный Аркаша, и замерла как громом пораженная.
А Аркаша поглядел на друзей — теперь чужих и опасных чудовищ, будто заколдованных страшным волшебником, и быстро зашагал дальше, надеясь, видно, что у них хватит сообразительности больше за ним не ходить.
Они постояли на тропинке, глядя, как Аркаша дошел до изгороди, миновал ее, повернул направо и исчез из виду. Сколько это заняло времени — трудно сказать. Может быть, три минуты, а может, и все пятнадцать.
— Пошли на веранду, — сказал Пашка. — Он обещал дать нам сигнал, когда устроится.