Тея моргнула, отвлекаясь от истории Джеррика, и посмотрела на Коналла, который сонно улыбнулся, отчего её сердце забилось быстрее.
— Дело не только в его любви к миру фейри. — Она постучала по книге. — Джеррик был в паре с принцессой-фейри. Он хотел использовать детей — меня — чтобы вернуться к ней.
— Ты этому веришь? — Коналл нахмурился.
— Я верю, что у него была пара. — Она опустила взгляд на страницы. — Он реалистично это описал.
— А остальное?
Тея пожала плечами.
— Похоже на сказку.
— Иронично.
Тея поймала взгляд Коналла.
— Он описывает фейри противоречивыми, часто жестокими существами, которые считали себя выше других народов. Зачем Блэквудам хотеть открыть врата?
— Магия, — ответил Коналл. — Это место чистой магии. Ведьмы могут использовать тут лишь немного энергии. Фейри совсем другие.
Она кивнула, вздохнула и закрыла книгу. Их взгляды пересеклись.
— Мы живём в странном мире, глава МакЛеннан.
Он улыбнулся, качая головой.
— Не хочу говорить это тебе, но мы с тобой… как раз те существа, которые делают этот мир странным.
Смеясь, Тея подняла ноги с его колен и придвинулась, чтобы опустить голову на его грудь. Коналл обнял её и притянул ближе. Вытянув длинные ноги — но не такие длинные, как его — она попыталась подавить нервный трепет в животе. И трепет был не только от чтения записей Джеррика о мире, в который сложно поверить. Но и из-за Шотландии. Торридона.
Тея вот-вот встретит стаю. Стаю Коналла.
Она смотрела, а Коналл подвинул одну ногу под её, намекая сплести их, что Тея и сделала. Они были вместе.
«Вместе», — напомнила Тея.
Они в этом вместе.
Глава 25
К радости Коналла, до Шотландии они добрались без проблем. Блэквуды или потеряли их след, или весть о поражении Эйрика уже разлетелась, и они боялись Тею. Он всё ещё поражался тому, что она сделала в доме Вика. Какое создание на Земле могло источать чистое солнце, убивая только вампиров, против которых сражалась?
Это магия. Чистая и простая. Как фейри.
Коналл не мог долго думать об этом, боялся опасности. Поэтому следил за её реакцией, пока они ехали к Торридону. Прибыв в Иммингем, они отправились по автостраде домой через Йоркшир и Озёрный край, пересекли границу Шотландии, проехали мимо низкогорья, но Тея их не видела, потому что была ночь. Рассвет забрезжил, когда они ехали в Инвернессе.
— Красиво, — прошептала Тея, глядя в пассажирское окно, во время пересечения Боли Ферт. Облака собрались над невысокими горами, и вода казалась грязно-серой.
— Это ещё ничего, — пообещал он.
Коналл знал, в какой миг она ощутила красоту. Солнце вышло из-за облаков и небо прояснилось, когда они свернули с главной дороги в Кинлоче и направились к единственной дороге, ведущей в Торридон. Тогда-то и появилось маленькое озеро, окружённое высокими горами. Тея шумно выдохнула. Следить за дорогой и Теей было сложно, но Коналл заметил на её лице восторг, и гордость расцвела в его груди. Тут остальной мир мерк, но чувство изоляции не возникало. Коналл так не думал. Это нетронутая часть планеты. Величавая и спокойная.
Тея молчала и широко раскрытыми глазами смотрела в окно, вытянув шею.
— Горы тут огромные, — прошептала она, пытаясь увидеть вершину той, у которой они ехали. Ей мешал лес на склоне.
— Пики, — ответил Коналл. — Мы зовём их пиками. Это пик Орла, и две вершины там относятся к Мунро.
— Что за Мунро?
— Гора высотой больше трёх тысячи футов.
— Ого, — сказала она. — Коналл… это невероятно.
Он улыбнулся, кивая.
— Каждый раз, находясь дома, я так думаю.
— И никогда не надоедает?
— Никогда. — Он многозначительно посмотрел на неё. — Бывает особая красота, которая никогда не тускнеет.
Её глаза цвета коньяка потеплели, когда она поняла, что он говорил не только о своём доме.
— Твоя стая знает, каким романтичным ты бываешь?
Коналл усмехнулся.
— Нет, и они не поверят тебе.
Её смех вызвал приятную боль в груди. Коналл приготовился, и они повернули к Инверолигину, а дальше стоял его дом.
— Мы ещё не едем домой, а отправимся в дом гостей. Каниды остановились там, и я хочу закончить с этим, чтобы сосредоточиться на возвращении Калли и Джеймса. — Тея натянула маску безразличия, напоминая ему женщину, которую он только встретил, а значит, ощущала себя не безопасно. Это раздражало. — Никто не навредит тебе тут, Тея.
— Знаю. — Она улыбнулась ему с болью. — Просто немного нервничаю. Я давно не переживала из-за того, понравлюсь ли людям. Но если твоя стая станет моей, я хочу, чтобы они меня приняли.