А Салазар утратил оценку происходящего, даже Сущности не беспокоили его — он лежал на дне клетки, ожидая конца. Или ничего не ожидая, но иногда повторяя, как в бреду, имя «София»; цепляясь за прутья и призывая девушку, что давно в могиле.
Данте испытывал смешанные чувства. То была и жалость, и ярость, и ощущение бессилия. Да, он знал — вторгаться во время нельзя — и помнил, что Салазар выберется из клетки. Ведь он дожил до сотни лет, будучи в своём уме и изломав море жизней. Но именно в этот момент Данте понял его лелеемую годами ненависть ко всему роду Фонтанарес де Арнау. Наверняка за забором каждого богатого дома скрываются гадкие фамильные тайны, но мало кого родственники запирают в клетку на годы.
Данте много раз вращал кольцо, продвигаясь на годы вперёд. Наконец появилась дата — 8 апреля 1743 год, и он материализовался всё у той же клетки, уже начиная злиться. Но что определённо изменилось, так это поведение Эу. Сидя на кованой люстре под потолком, Данте наблюдал, как экономка подносит к губам Салазара кубок с некой жидкостью — от неё поднимался сверкающий пар. Салазар проглотил всё до капли, и вдруг задымился. Упав на спину, он кричал и извивался. Но вскоре лицо его приобрело осмысленное выражение, хотя глаза, потемнев, напоминали больше чёрные ямы, нежели глаза нормального человека. Но действие содержимого кубка возымело эффект. Салазар впритык уставился на Эу. Цап! Просунув руку через решётку, схватил её за воротник.
— Это ты, ведьма? Подлая предательница! Обещала мне новую порцию молодого тела этой служаночки, а сама напоила какой-то дрянью! Я думал подохну там, в саду! — выпалил он хриплым, чужим голосом.
— Вот видишь, дон Косме, всё не так плохо, — иронически отозвалась Эу. — Твоя никчёмная душонка теперь в новом теле. И она послужит не только для издевательств над девицами. Благодаря тебе молодой господин победит смерть.
Салазар огляделся, явно не понимая значения этих слов, — увидел себя в клетке.
— Где это я? Чего это я тут делаю? А ну-ка говори, ведьма цветная! Это ж ведь ты меня тут закрыла?! — он впился пальцами в её шею. — И где эта дрянь Джеральдина? Она задолжала мне себя! — рыкнул он, по-звериному скаля зубы.
Салазар был неузнаваем — сохранив собственные черты, он, тем не менее, превратился в Косме, напоминая того даже выражением лица. Выходит, Эу напоила его снадобьем, что активировало жившую в нём Сущность Косме. Но зачем? И куда делись Сущности Райнерио и Джеральдины?
Нутром Косме Салазар пробыл недолго. Не успел Данте задуматься о мотивах Эу, как маг опять задымился и, упав на дно клетки, замер. Через пару минут очнулся. Долго рассматривал свои руки, стены. Перевёл взгляд на Эу — та подошла ближе к решётке.
— Эу, это ты? — шепнул Салазар испуганно. — У меня в голове всё гудит… Голоса… голоса… их много, они зовут, они сводят с ума… — и он ткнулся лбом в угол клетки.
Эу постучала пальцами по решётке, привлекая его внимание. Салазар обернулся, и она протянула ему новый кубок.
— Выпейте Блокатор.
Быстро выхватив кубок, Салазар осушил его залпом, и мало-помалу начал соображать.
— Эу, где я? Что со мной? Что происходит? — всё тем же шёпотом спросил он.
— Сейчас это не имеет значения, — ответила экономка мрачно. — Послушайте меня внимательно. К сеньоре Кассии вчера приходил тот старик — время настало. Завтра вам исполнится тридцать три года, и вечером Тибурон явится, чтобы провести ритуал снятия фамильного проклятия. Сеньора Кассия хочет выпустить вас, чтобы перед семьёй разыграть вашу смерть от несчастного случая. Я привела вас в чувства, чтобы вы смогли этому противостоять. В вас ещё живёт Сущность Косме, которого я отравила по вашей же просьбе. Если вы сумеете переключиться на него вовремя, то останетесь живы. Сами знаете, как действовать. Но будьте осторожны. Подыграйте им, чтобы никто, особенно старик, не заподозрил, что вы в своём уме, — и она отодвинулась от клетки.
Салазар выглядел ошарашенно — новость о том, что ему исполняется роковые тридцать три года, ввергла его в шок.
— Эу! Погоди! Вернись! — выпалил он, стараясь не шуметь, и этот крик шёпотом прозвучал страшно. — Возьми все артефакты, зелья и магические книги из моей спальни и отдай их Октавии.
— Зачем?
— Она должна их сохранить до того момента, как я выберусь от старика и вернусь за ними.
— Это могу сделать и я, — с обидой сказала Эу. — Я не доверяю этой женщине. Но вы, похоже, верите ей больше, чем мне, хотя она предала вас и теперь растит наследного принца, который отобрал у вас всё, пылинки с него сдувает. А я ведь оберегала вас. Это лучше, что вы находились здесь и не помнили ничего, ибо сеньора Кассия за эти годы довела бы вас до полного лишения рассудка. Но я подсыпала вам в еду волшебные травы, они блокировали память и эмоции. Иначе вы не очухались бы так быстро.
— Ты нужна мне в другом деле, Эу. Октавия справится с несложной миссией хранительницы артефактов, ей нравится всё магическое. А у тебя будет более важная роль, — заставив её опять наклониться ближе, он шепнул через решётку. — Я хочу, чтобы ты ушла из этого дома и попросилась служанкой к Тибурону.
— Чтобы я служила этому отвратительному старику? Да никогда! — вознегодовала Эу — дичайшее омерзение проступило на её лице. — Ваши враги — это и мои враги!
— Именно поэтому. Скорее всего, он проведёт эффектный ритуал для всех, но не убьёт меня. А если попытается, я выживу, и он это поймёт. Но я думаю, ему не нужна моя смерть, ему нужно что-то другое… Я много размышлял об этом, читал книги о фамильных проклятиях и пришёл к выводу: просто убив меня, Тибурон не снимет такое мощное проклятие. И он сам это знает. Всё это фикция, обманка, настоящая его цель в чём-то ином. Поэтому мне нужен свой человек в стане врага. Ты пойдёшь и скажешь, что хочешь служить ему. Убедишь его, что хочешь предать меня. Поняла? Так от тебя будет больше пользы. Когда старик заберёт меня, ты, оставшись в этом доме, уже ничего не сможешь для меня сделать.
— Вы правы! Я подумаю, как это провернуть, — кивнула Эу сосредоточенно и ушла.
Когда Салазар остался один, Данте свистнул с люстры, но тот не среагировал. Прижался головой к прутьям клетки и еле слышно промямлил: «София… София… Я не хочу умирать… Я непременно выживу и буду искать способ вернуть тебя…».
========== Глава 20. Ловушка смерти ==========
На следующий день Эу, хоть и скрипя зубами, требование Салазара выполнила. Сложив артефакты, зелья, книги — всё магическое, что ему принадлежало и было бы уничтожено после его мнимой смерти, — в большой сундук, отнесла в будуар Октавии.
— Храните это, как сокровище, и никому никогда не показывайте, — Эу церемонно прошла вокруг сундука. — Это личная просьба сеньора Салазара.
— Личная? — нахмурилась Октавия. — Он ведь ничего не соображает.
— Это ваше мнение. Но сегодня, перед тем, как луна взойдёт на небосводе, произойдут события, что переменят жизни обитателей этого дома, — Эу говорила пугающе-замогильным шёпотом, как спирит, читающий послание из мира мёртвых. — И вы не должны препятствовать этому. Всё идёт своим чередом. Живите своей жизнью и берегите эти вещи, пока он не вернётся за ними. А он вернётся непременно, — и Эу захлопнула дверь со стороны коридора.
Октавия и Данте, что сидел на комоде белого дерева, остались наедине с сундуком. Решительно Октавия открыла замок (в него был вставлен ключик) и один за другим начала вытаскивать содержимое: наверху располагались коробки с фиалами, полными зелий и порошков. Сверкая, искрясь, дымясь, они пугали и очаровывали. В некоторых плавало нечто, похожее на клубок змеек, в других что-то шипело и булькало. И каждый фиал был подписан на латыне, хинди, арабском или греческом языках.
Октавия извлекла и несколько самоцветов и зеркал, увязанных в прозрачные мешочки. Затем пошли книги. Огромные старинные фолианты, тонкие и толстые, прямоугольные, квадратные и круглые, обтянутые кожей и усыпанные драгоценностями, казалось, им не будет конца. А на дне сундука, под массой книг, нашёлся артефакт, Данте знакомый. Волшебный меч с ручкой, инкрустированной рубинами! Тот самый, что дарила ему Клариса.