Стоявшие рядом охранники наконец очнулись от спячки и открыли огонь из ружей. Все они проходили подготовку, но попасть с двухсот метров по быстро движущейся мишени непросто. Меня мало волновало расстояние. Важен угол. Двести пятьдесят метров. Триста. Грузовик резко свернул налево, к выезду из города, и на секунду кабина оказалась повернута ко мне водительской стороной. Он так и не успел закрыть окно после стрельбы по Диане. Рука нырнула в кобуру, выдергивая из неё оружие. Кольт выплюнул пламя всего один раз. Кто сказал, что эта штука грохочет? Выстрел почти затерялся в ружейной какофонии. Но машину повело влево, и она врезалась в стену аптеки на углу.
Стрельба стихла. В окнах ратуши мелькали растерянные лица членов совета. Ставни домов вокруг оставались закрытыми, но из-под многих начал пробиваться свет. Нужно заканчивать с этим.
– Вы двое, – мой голос звучал глухо и отрывисто, – проверьте.
Пояснять приказ не пришлось – пара охранников с ружьями наперевес направилась в сторону разбившегося грузовичка, а третий принял грозную позу в дверях ратуши. Подойдя к телу на дороге, я присел на корточки и довольно невежливо потыкал дулом револьвера в спину. Тело недовольно застонало и пошевелилось.
– Завязывайте блокировать проезжую часть, помощник, – вроде бы мне удалось сказать это с той же недовольно-брезгливой интонацией, с какой девица обычно обращалась к боссу, – горожане могут подумать, что Мисс Совершенство – выпимши.
Диана приподнялась на локтях, и на меня из-под спутавшихся черных волос яростно уставилась пара голубых глаз.
– Больничный не дам, – брюзгливо продолжил я. – Подумаешь, пара пуль в жилет. Из пистолета. Я отчет по этому бардаку писать не собираюсь. Но к девяти утра чтобы файл был на сервере. Попросить для тебя волшебных пилюль у доктора? Опиаты подойдут? Или тебе чего возбуждающего?
Она оттолкнула протянутую руку и сама поднялась с земли, держась за борт джипа.
– Его взяли?.. – Речь красотки пока оставалась невнятной, но мозг явно работал в верном направлении.
Я взглянул в сторону добровольцев, осматривающих грузовик. Один из них обернулся и поднял большой палец вверх.
– Значит, так… – Страшно хотелось спать, поэтому оставалось надеяться, что юное дарование запомнит скороговорку. – В двадцать три двенадцать шериф Обломов заметил на улице подозрительного субъекта и приказал тому остановиться. Субъект пытался скрыться на компакт-грузовике марки «Фо-йота». При этом им были произведены четыре выстрела из пистолета… хм, не видел я, какой у него пистолет, вставь сама. Помощнику шерифа Диане Кромм была причинена легкая контузия вследствие попадания пуль в бронежилет… ладно-ладно, спроси у Фу Лао, как это правильно называется. Полицейская машина получила повреждения. Кстати, первым делом с утра не забудь позвонить, чтобы починили. Огнем добровольных помощников шерифа, осуществлявших охрану ратуши, злоумышленник был уничтожен. Картина ясна? Уверен, в грузовичке найдутся следы ДНК всех жертв. Дело закрыто. Пойду скажу Джимми, чтобы отзывал свои орды, пока они город не разграбили.
– Сэр… шериф, – оставшийся в дверях охранник обращался почтительным полушепотом, что вряд ли было связано с должностью, – ведь это вы, сэр… Вы его убили. Одним выстрелом. Из револьвера. С трехсот метров.
– Да ладно тебе, сынок, – мальчику на вид исполнилось лет двадцать пять, и покровительственный тон показался мне вполне уместным, – все палили, верно? Наверняка кто-то из вас попал. Я похлопочу перед мэром. Получите награду. А у тебя это… машины нет, случайно? Мне бы домой…
Глава 3
Проснулся я от тихого покашливания в углу комнаты. Цифры на табло над входной дверью показывали пять утра. Значит, поспать удалось не больше пары часов. Как и прошлой ночью, заснул на диване, но на сей раз чин чином – с подушкой и одеялом. Форма небрежно валялась на стуле в центре комнаты так, что я хорошо видел пустую револьверную кобуру. Он не держал кольт в огромных волосатых лапах. Просто положил оружие рядом с собой, удобно расположившись в кресле.
Некоторое время я разглядывал гостя. Тут бы сказать: «Со мной и не такое случалось», – но нет, такое – впервые. Здоровенная черная как смоль горилла почти слилась во мраке ночи со стенами, если бы не полоски лунного света, проникающие сквозь жалюзи. Я затруднялся определить, что больше придавало сюрреалистический оттенок картине – сами белые линии на черном теле, или то, что они раскрасили под зебру темный комбинезон, в котором щеголял незваный гость. Задумчиво подперев правой рукой голову, существо пялилось на меня парой умных грустных глаз.