*******- Ущербность и убогость формулировок по сути своей ДОКТРИНЫ действий флота комментировать нельзя. Больше всего это похоже на попытку громко пукнуть, при попытке уличного ограбления с целью напугать грабителей.
Глава 29
Ещё, когда возилась со следом торпеды и пироксилином, мы дали команду нашим минёрам и механикам попробовать придумать, как обеспечить перезарядку торпедных аппаратов не снаружи через люки для пуска торпед с использованием парового катера, шлюпбалок и стрелы для подъёма носовых якорей с наращиванием её длины, как исходно было предусмотрено, а внутри корпуса. А вторым пунктом увеличить запас торпед на борту и изменить их распределение, а то по схеме корабелов у нас были заряжены все четыре аппарата, а остальные восемь торпед* складированы в кормовом минном отсеке под полом, что нас никак не могло устроить. В результате теперь у нас на борту вместо двенадцати штатных самодвижущихся мин Уайтхеда** в два раза больше. Кроме заряженных и восьми в кормовом отсеке, по четыре возле бакового и ютового отсеков закреплены на стене коридора жилой палубы, и по две торпеды в самих отсеках. Для перезарядки установили крепежи для тельферов на потолочных рельсах и прорезали вытянутый горизонтальный люк, через который из коридора четыре человека могут зарядить эти аппараты. С кормовым пришлось провозиться дольше, в итоге аппарат сдвигается к носу, а торпеду приходится на метр высовывать в люк кормового аппарата, но главное, что перезарядка стала возможной и занимает для всех аппаратов только минными расчётами немногим больше пятнадцати минут. Энергия и напор нашего фон Кнюпфера позволили все сверхнормативные торпеды получить, причём все образца 1898 года серии "Л" как были у нас. По всем прикидкам трудно представить ситуацию, когда бы нам потребовалось израсходовать весь этот запас. Но Николаю очень понравилась рассказанная мной фраза, как-то слышанная от одного офицера, что "боеприпасов бывает: считай совсем нет, очень-очень мало, очень мало, но больше не унести". Так что он плюнул на свои выкладки, и просто радовался, что мы теперь на тему запаса торпед голову можем не напрягать и использовать, без особенной оглядки.
К выходу все торпеды перебрали, проверили и заправили нашей специальной жидкой заправкой. Можно бы испытывать некоторое злорадство, что с помощью выделений из организма мы планируем наносить ущерб флоту Микадо, но для меня, как для магини многие вещи стали совершенно другими, чем были в предыдущей жизни. Так, что для меня это не моча, а биологическая метка ничем не лучше и не хуже крови, слюны или среза кожи, в принципе можно было бы использовать и кал, просто не хотелось лишних сложностей, слов и ужимок экипажа.
Наши артпогреба полны, продовольствие на борту на месяц с запасом. Когда бункеровались накануне, мы приказали отвечавшему за погрузку вахтенному лейтенанту Левицкому, чтобы погрузили угля с запасом тонн семьдесят, так, что теперь после суточного выхода на экономичном ходу угля у нас даже с перегрузом в сорок тонн, что совершенно не криминально и всё поместилось в угольных ямах. То есть пункт о полной готовности в приказе адмирала Старка мы выполняем со всем тщанием. Сейчас подойти, встать на якоря в назначенном нам месте под Электрическим утёсом рядом с флагманским "Петропавловском". Все наши попытки как-то предупредить ничего не дали и канули в никуда, как и приказы из Петербурга, так что осталось надеяться только на самих себя.
Погода самая обычная для местной зимы или проще — отвратительная, пасмурно, плотная низкая облачность, мелкий нудный холодный дождик, порывистый сырой промозглый ветер. Правда в складках на склонах горушек у вершин местами чудом не потаял снег, но это и всё, что напоминает о зиме, даже не верится, что всего пять-шесть сотен километров на север стоит заваленная непроходимыми сугробами дальневосточная тайга. В такой погоде никакого особенного криминала для моряков, но вот использовать возможности Клёпы ночью не получится. Остаётся надеяться, что отклонений от известной истории поначалу не случится и атака миноносцев будет развиваться по известному сценарию и в те же временные отрезки.
Кстати, по поводу расстановки на рейде Николай интересовался на совещании, на что с гордостью и апломбом было заявлено, что такая расстановка кораблей наиболее удобна для развёртывания броненосной линии для преследования убегающего противника. "Любопытно было бы понаблюдать это преследование при наших семнадцати узлах Того с его двадцатью" — пробурчал себе под нос сидящий неподалёку Молас. При этом никому из капитанов схем развёртывания не доводилось, а было указано, что какими бы дураками японцы не были, но лезть под пушки наших береговых батарей они не посмеют. Ну, во-первых ещё как посмеют, а во-вторых для обстрела стоящих на внешнем рейде кораблей у них хватит дальности и не входя в зону поражения батарей. И против ночной атаки миноносных сил береговая артиллерия бессильна…