Первые минуты азартные выкрики Витька и Берта слегка отвлекали, но постепенно окружающие звуки отдалились, остались где-то в стороне и перестали мешать. Это был не транс, я все еще полностью ощущал тело и понимал где нахожусь, но все равно в таком состоянии магическое поле воспринималось намного четче чем обычно.
Океан силы и я в нем. Магия обтекала меня, не проникая внутрь, иначе невидимая сила просто разорвала бы хрупкую оболочку. Именно дар позволял, пропустить через себя частичку этой бушующей энергии и воспользоваться ей по своему усмотрению. Но сила слепа. Она может только разрушать, и задача мага заключалась в том, чтобы направить ее. Не поставить себе на службу, на это способны только боги, но лишь подсказать, что и как нужно делать.
Я хотел понять способ создания заклинаний. Понять, почему одна и та же сила, пропущенная через волю мага, может как нагреть воду, так и заморозить ее. Пацанам проще, им показывают, как работает магия, они пытаются повторить, в какой-то момент у них получается и на этом все успокаиваются, а мне мало. Для местных жителей магия - это обыденность. Они с детства о ней знают, и воспринимают просто как одно из природных явлений. Кто-то родился толстым, кто-то высоким, а кто-то владеющим магией.
Капли энергии магического поля собирались у меня на ладони. Медитация позволила совершать тонкие энергетические манипуляции, не несущие практической пользы, но улучшающие навыки контроля. Я заметил, что начал тратить меньше усилий на каст известных заклинаний. Если полгода назад пять рассекающих ударов высасывали силы до суха, то теперь я мог контролировать их мощь, тратя ровно столько энергии, сколько мне требовалось для конкретной задачи. Например, сейчас я был способен нашинковать палку колбасы на дюжину маленьких кусочков. Правда, потребностей таких у меня еще не возникало.
Медитация незаметно для меня перешла в сон, где я будто бы плыл в своем втором обличии, но делал это не в океане, а по небу. Летающий кит - любимая фантазия некоторых земных художников. Что может быть более странным.
А в шесть утра дверь комнаты распахнулась и на пороге показался Мирон:
- Подъем, курсанты, солнце уже взошло!
Глава 5
Бодрый голос командира прорвался сквозь сон, заставив открыть глаза и подняться с постели. По привычке, выработанной за год, мы вытянулись возле кроватей, на утреннее построение.
- Даррелл, почему в одежде? - недовольно спросил Мирон.
- Виноват. Не заметил, как уснул.
- Здесь вам постельное белье никто стирать не будет, как и вещи. Так что за чистотой одежды следите как за собственными причиндалами. А увижу грязь на форме, будете неделю прачками работать для всей заставы. Приводим себя в порядок и через пять минут жду всех на улице.
Стараясь не тратит лишнего времени, мы как можно быстрее заправили кровати, добежали до раковин, умылись и вылетели из общежития, чтобы встретить там недовольного командира.
- Распорядок у нас следующий: если мы не в патруле, то в шесть часов вы должны быть в тренировочной зоне и ждать меня. В семь тридцать общее построение в восемь завтрак, после него нас либо направят на работы, что вряд ли, либо выходим за стену. Вопросы?
- Как мы узнаем, что уже шесть утра? - спросил Берт.
- Молодец. Разумный вопрос. Будильник я вам, пожалуй, подарю, а то сами вы время чувствовать еще не умеете. Если больше вопросов нет, то бегом на площадку пока она пустая, застава просыпается в семь и у меня есть целый час, чтобы хоть чему-нибудь вас научить.
Обучением Мирон назвал часовое занятие по фехтованию. Причем если в интернате мы тренировались с деревянным оружием, то сейчас командир даже слушать ничего не захотел о возможных травмах и заставил работать пехотными шпагами, заявив, что местный лекарь вполне сможет заживить раны, если такие появятся.
Сняв рубашки и майки, чтобы не испортить одежду во время спаррингов, мы обнажили тяжелое, не очень удобное оружие и приготовились приступать к отработке заученных ударов. Я по привычке встал напротив Витька, но Мирон жестом позвал меня к себе, отправив парнишку работать с Бертом.
- Разрешите вопрос, - обратился я к командиру. - Зачем нам фехтование? Магия ведь куда эффективнее. В интернате учитель конечно говорил и про дуэли, и про истощение, но все же?
- Магия спешки не терпит, а у нас час всего на тренировку. Будет. Все будет, но не сейчас. А на счет фехтования ты не прав. Сойдутся в противостоянии два мага равной силы, поставят блоки и пробить друг друга не смогут, тут и придет время стали. А когда говорят мечи, призывать магию уже нет времени - замешкаешься на секунду, и опытный противник тут же воткнет тебе клинок в живот. Убедил?
- Нет.
- Да и плевать. Нападай, буду объяснять, что ты делаешь не так.
Час пролетел незаметно. Мирон не давал ни секунды передышки ни мне, ни пацанам. Во время нашего спарринга он постоянно держал под контролем всех троих, то и дело покрикивая на Витька с Бертом, чтобы они не филонили. Казалось, что у мужчины имелись глаза на спине. Он видел все, и это при том, что я каждую секунду пытался атаковать его. Мирон с легкостью отводил в сторону любые мои удары, успевая к тому же комментировать наши действия.
- Быстрее. Острее угол. Ноги. Следи, чтобы они не мешали тебе. При выпаде делай глубже шаг. - Такие и еще множество иных фраз я услышал за короткую тренировку и, что интересно, действительно начал лучше понимать, какие именно действия совершаю неверно.
Витек за отведенный нам час все-таки умудрился заработать длинную царапину на руке. Порез обильно кровоточил и грозил запачкать одежду. Хорошо хоть пацан вспомнил, что нас учили останавливать кровь и после небольшого раздумья воспользовался магией. Из-за травмы паренька, нам, вместо того чтобы отправиться в душевую, пришлось выяснять, где находится местный лазарет.
Оставив Витька возле узкого одноэтажного здания, спрятанного в густых кустах сирени, мы с Бертом отправились приводить себя в порядок и ожидать сигнал общего построения. Застава уже проснулась. На улице появились солдаты. Кто-то сломя голову мчался в общий сортир, расположенный неподалеку от казармы. Кто-то общался со своими сослуживцами. Кто-то приводил в порядок одежду, вытащив на солнце швейные принадлежности.
А в общежитии для офицеров неожиданно для меня жизнь не особо бурлила. Нет, были там несколько человек, которые уже привели себя в порядок и были полностью одеты, но видел я и довольно сонные лица людей, вяло перемещающихся по полупустым коридорам. На нас офицеры внимания обращали не больше чем на насекомых, взглянут одним глазком, поймут кто перед ними и дальше идут по своим делам.
Раковины и душевые кабинки оказались свободны, и мы все-таки успели привести себя в порядок до построения, а вскоре вернулся Витек и с порога заявил:
- Там такая помощница у лекаря... я, кажется, влюбился!
- Как быстро растут дети, - хохотнул я.
- Чего говоришь? А не важно, - отмахнулся пацан. - Я в общем зашел туда. Лекарь мне руку осмотрел, заживил рану, ну как обычно в общем, а потом зашла его помощница. Она конечно старше меня, но красивая - жуть!
- Так красивая или жуть? - спросил Берт с абсолютно каменным лицом.
- Да ну вас! - насупился Витек, и хотел было еще что-то сказать, но протяжный звон опередил его - так звучал сигнал общего построения, через пять минут мы должны были оказаться на плацу.
Каждый солдат гарнизона в отличии от нас прекрасно знал свое место в трех шеренгах, выстроенных на утоптанной земле. Будто пазл в обратной перемотке они собирались из разрозненной кучи людей в три ровные линии. К счастью, Мирон наше замешательство заметил и привлек к себе внимание взмахами руки, так что вскоре мы пристроились возле самого края шеренги, расположившись друг за другом. Спереди, как самый рослый оказался Берт, затем я и Витек. Командир встал сбоку. Что интересно, других офицеров в строю я не заметил, только рядовой и сержантский состав заставы.