Я покусал губу и кивнул. Да, я знал. И ответ мне очень не нравился.
— В Оке Ведьмы, — сказал я. — За болотами к югу от Танаиса. Он отправился туда вслед за всей Поганью Поганого поля. Видения у него начались после прогулки в Скучный мир. После воскрешения, если говорить проще. Скучный мир — это мир, созданный Единым, а значит, видения наводились Единым. Единый же и призвал Витьку к себе.
— Ты тоже был в Скучном мире и не раз, — сказала Кира. Она стояла в одном халате практически на голое тело, босиком, с распущенными, взлохмаченными густыми волосами. — Но у тебя нет видений.
— Меня не хоронили в Ведьмином круге, — пробормотал я. — И я Единому не нужен так, как Витька…
— Зачем ему мальчик?
— А зачем ему Погань? Зачем было и меня возвращать из мертвых? Кто поймет эту нечеловеческую тварь?
Меня осенило.
— А что, если… мы с Витькой тоже Погань?
Кира насупилась едва ли не раздраженно.
— Не говори ерунды…
Я помотал головой. Размышлять о том, насколько нас опоганил Единый, когда воскрешал, будем позже. Сейчас пора решительных действий.
— Вот что. Я возьму вездеход и поеду туда… к Оку Ведьмы. А вы останетесь здесь, подождете, пока вернусь.
— Это глупо, — сказала Ива. — У тебя не выйдет догнать его быстро, учитывая его фору и то, что южный берег Танаиса болотистый.
Я рявкнул:
— И что делать?!!
— Мы должны ехать туда все, — твердо сказала Ива. И посмотрела на Киру, та кивнула.
— Чтобы утонуть в болотах скопом? — горько хмыкнул я. — Мне придется рисковать не только собой, но и вами обеими?
Я ожидал, что Ива сейчас возразит: мол, она, как умбот, возникший благодаря мне, все равно будет со мной, хочу я этого или нет, а Кира не бросит своего возлюбленного. Но заговорила Кира, которая меня удивила:
— Все — это не только мы с Ивой. Все — это все становище.
Ива кивнула.
“Что? — подумал я ошарашенно. — Бабы нашли общий язык?”
— Они ведь еще не решили, куда кочевать? — уточнила Ива. — Ты сам рассказывал. Предложи, как старейшина, отправить туда отряд разведчиков, возглавь его — якобы для того, чтобы понять, подходит ли местность для кочевок. А заодно узнаешь, куда пропал Витька и где Око Ведьмы.
В этом предельно рациональном предложении мне почудилось некоторое равнодушие к судьбе Витьки. Иву больше заботили глобальные вопросы. Но на то она и умбот. У меня в кои-то веки хватило мозгов не сердиться на нее за эту холодную рассудительность. Я кратко сказал:
— Это долго.
Кира уверенно предложила:
— Поедем на вездеходе прямо сейчас до моста. Если не догоним, вернемся и уговорим Отщепенцев снарядить отряд. Ты используешь свое чутье и постараешься не пропустить Витьку.
Я молча кивнул. Добавить было нечего.
***
Мы собрались в путь в бешеном темпе. Мост, со слов Отщепенцев, находился в двух днях пути ниже по течению, если “скакать быстро на свежих лошадях”. Как скоро мы туда доберемся на вездеходе, никто сказать не мог.
Я прикинул, что если Витька скакал во весь опор хотя бы первое время, пока у коня были силы, то мы его вряд ли настигнем до моста. По бездорожью вездеход перемещается медленнее лошадей, а у Витьки была фора часов в семь, если он покинул становище сразу после полуночи. До полуночи он был в шатре — Артур вставал по нужде в это время и видел спящего Витьку. Артур — ведун и чует более-менее точное время.
А после полуночи в какой-то момент видения или еще что заставили Витьку подняться и уехать.
Если честно, мне не хотелось брать с собой Киру и Иву, но я отдавал себе отчет, что они помогут. Ни Кира, ни тем более Ива не лишний балласт, а полезные и опытные путешественницы и даже бойцы. Наверное, я просто хотел остаться какое-то время один, чтобы переварить происшедшее…
Никто из Отщепенцев и симплов, видевших наш отъезд, не поинтересовался, куда мы едем. Вероятно, никто и не думал, что мы можем не вернуться. Как бы то ни было, бывшие наложницы в курсе и в случае чего известят старейшин.
Я ехал на максимальной скорости, какую можно было развить на пересеченной местности, вездеход трясло вместе с нами. Яростно крутя руль, я размышлял о том, что у Витьки нет еды, а наловить рыбу или поймать зверя у него нет возможности. И конь рано или поздно выдохнется. Что пацан будет делать тогда?
И что будет — тут меня передернуло, — если до него доберется Погань? Здесь ее нет даже по ночам, но вся эта нечисть собралась к югу от Танаиса!
Я старался не давать волю фантазии раньше времени, но настроение все равно было поганое. Давно надо было разобраться со всеми этими видениями и мистическими явлениями! Надоело бродить вслепую, не понимая, что вокруг творится. Зря я вознамерился сбежать в Вечную Сиберию, не расправившись с этими проблемами. Проблемы сами себя не решат.
С Республикой Росс со временем тоже надо будет разобраться… И с Вечной Сиберией… Сплошные разборки мне предстоят…
В ближайшее время о спокойной жизни можно забыть.
Я вовсю сканил пространство так далеко, как только мог. Ощущал шестым ведунским чувством неровности ландшафта слева, движение водных масс справа, шевеление разнообразных животных в норах, полет птиц сверху, — но признаков Витьки не было нигде.
Через некоторое время мы достигли того места, где останавливались прошлый раз под крутым обрывом с промоиной. Эта промоина еще больше расширилась после недавней сильной грозы.
Повинуясь непонятному желанию, я остановился и вышел из машины. Вместе с Кирой и Ивой спустился к берегу по промоине и увидел выложенный белыми камушками на темной гальке Знак Лапы Дьявола. На Знаке совсем рядом от воды лежал деревянный лакированный оберег, похожий на бесконечный узел. Его когда-то Витьке подарила Виталина Михайловна, шаманка северян.
Я застыл, глядя на эту инсталляцию.
— Что он хотел сказать? — произнесла Ива, грациозно наклонившись и подняв оберег. Она протянула его мне, и я сжал его в кулаке.
— То, что он здесь был… — сказал я хрипло и откашлялся. — И то, что он по-прежнему… против северян и их дара мне?
Мои женщины промолчали. Нам всем не хватало информации для выводов.
Мы поехали дальше на восток вдоль широкой и могучей реки. Берега понизились, стали пологими и песчаными. Иногда встречались места былых стоянок становищ с вытоптанной травой и объеденными кустами, ямами и сильным В-фоном.
Ехали до самого вечера без остановок и обеда, а потом окончательно сдохла батарея. Зато далеко впереди, в вечерней дымке над ровной поверхностью огромной реки прорисовался тонкой колеблющейся в мареве линией многокилометровый мост.
На последних крохах энергии я подкатил поближе к воде и остановился в том месте, где покрытая травой и кустами почва переходила в речной песок. В зеркалах заднего вида кроваво блеснуло заходящее солнце.
— Не догоним, — сказал я и облизнул пересохшие губы. — Он уже на той стороне.
Кира, которая сидела рядом со мной, кивнула. Времени на лишние слова она не тратила.
Получается, придется возвращаться, организовывать разведотряд и снова ехать сюда… На все это уйдет минимум три-четыре дня. Все это время пацан без волшбы, еды и свежего коня будет находиться в болотах со всеми болотными прелестями и Поганью, что приперлась туда со всех сторон света… Шансы спасти Витьку практически нулевые.
Но я не отступлю. Я не спас тетю Веру, но вернул Киру. И Витьку верну. А если не верну, переверну болото вверх дном.
Кира и Ива ловко накрыли на “стол” — расстеленную на песке скатерть. Я почувствовал, что после целого дня тряски на ухабах сильно проголодался. А как же Витька — без еды? Питьевой-то воды хватает — по берегам всюду бьют кристально чистые родники.
— Это слишком долго, — сказал я, когда мы разместились вокруг “стола”.
— Что — долго? — уточнила Кира.
— Возвращаться, уговаривать Отщепенцев и снова ехать сюда. Безопасно, да, но долго. У Витьки с каждым часом все меньше шансов выжить там. Ехать нужно мне. Выеду, пожалуй, сразу же после того, как зарядится батарея.