Но после сегодняшнего побоища где мне искать эрграсса? Если рилийцы не ограничатся одним Брантау, то уже завтра они могут продвинуть свои войска почти вплотную к замку, где я жил и где меня лечили.
С раненой рукой на коня я забраться смогу, но вот Эйрид… Ему самому не залезть, а мне никак не помочь. Нет, попытаться, конечно, можно, но если не получится? Потеряем время и последние силы. Поэтому сейчас придется идти пешком. Наскоро перевязав (скорее, сделав такую попытку) Эйрида, а потом и себя, я поднял парня на ноги, велел ему идти на север. Сам же, взяв здоровой рукой коней под узды, направился следом. Бросать коней нельзя, без них просто никак. К тому же в седельной сумке лежала основная часть золота. Таскать на себе несколько килограммов, пусть и драгоценного, но груза, я не горел желанием.
Долго так мы идти не сможем, но хотелось оторваться от рилийских засад и разъездов. Нам это удалось, мало того, по пути попалось крохотное селение, которые населяли выходцы из Кортании. Это были свободные люди, а не подневольные виланы. Мятежников-силетцев они не поддерживали, оставаясь нейтральными по отношению к событиям, происходящим в стране. Меня это устраивало. Но больше всего порадовало известие, что неподалеку обретался лекарь с магическими способностями. Это именно то, что нам сейчас требовалось.
Так что в этом отношении нам повезло, грасса Райчена и его лекаря нам бы не найти – еще час, максимум два и Эйрид попросту свалился бы на холодную землю. А на коня с моей раненой рукой его не уложить. Да и сам я порядочно ослаб, кровь сквозь неумело наложенную повязку просачивалась и уносила мои силы.
Но одновременно с везением (находка жилья и лекаря), возникли и проблемы. Сто пятнадцать золотых тулатов – даже за десятую долю от этой суммы горло перережут, а я раненый и ослабевший, с трудом борюсь с наступающей дремотой. Хорошо, что сотню монет я переложил из кошеля, который стал мал, в специально сшитый кожаный мешочек, типа длинной кишки. Получилась этакая колбаска, главное преимущество ее заключалось в том, что монеты, плотно прилегающие друг к другу, не звенели, а значит, внимания своим звоном не привлекали. Колбаску с монетами я запихнул в сапог, отправив туда же небольшой кошелек с остальным золотом. Теперь все будет зависеть от везения – наткнутся на мою заначку или нет.
Другой проблемой, о которой не надо забывать, были рилийцы. Они вполне могли пройтись рейдом по всей округе, вылавливая тех, кому посчастливилось вырваться из котла. А с раненым Эйридом бежать, спасаясь от них, никак не получится.
Эйрид. Это была третья проблема. И ее причина даже не в том, что рана у парня не в пример серьезней моей. Лекарь-маг за неделю ее подлечит. Вопрос был в выжженном пятне, что располагалось у парня на левой стороне груди. Догадаться, что изуродованная грудь скрывает ранее выжженное воровское клеймо, совсем не трудно. Одно дело, когда ты одет и ничего преступного у тебя не видно, но сейчас, когда Эйрид ранен в плечевой сустав, пришлось раздеть парня до пояса, чтобы лечить, а затем наложить повязку.
Но пока все обошлось. Благодаря мне. Дело в том, что меня и раньше принимали за выходца из Кортании, вот и сейчас все повторилось. Чтобы подыграть домыслам местных жителей, я признался, что кортанец, но в раннем возрасте, потеряв маму, мне якобы пришлось вместе с отцом выехать в Силетию, где он купил крохотный домик в Нантере. Эйрид же мой слуга. А раз так, то расспросов про выжженную грудь парня не последовало. Приставать к грассу с такой ерундой здесь не принято.
Золото я перепрятал на следующий день пребывания в этом селении. Чтобы расплатиться с лекарем хватит и серебряных балеров. А за хлебосольство хозяевам достаточно и одного балера. Или двух. К тому же я здесь гость, причем грасс-кортанец. Значит, и на дармовщинку можно. Но я все равно расплачусь, тем более здесь живут такие девушки. Одна хозяйская дочка, а другая ее кузина, обитающая по соседству. И обе были не прочь завести со мной более близкое знакомство. Скажем, на сеновале. Правда, там холодно. Но не на всю ночь там оставаться? Полчаса мне вполне хватало.
Плохо, что обе переругались из-за меня. Нет, мне, конечно, приятно осознавать, что я такой… востребованный. Но раз так ругаются, то хочешь или нет, надо определяться, с кем ты. При прочих равных условиях победа досталась той, чья хата была ко мне ближе. То есть победила дочка хозяина дома, где я остановился.
Я, конечно, выходил во двор, не один раз обошел все селение. Но хозяйская дочка упорно оберегала свой трофей (то есть меня) от поползновений соперницы. Так продолжалось несколько недель. Эйрид к тому времени вылечился, а моя правая рука исцелилась и подавно. Я уже все настойчивее ругал себя за непростительную задержку – пора и честь знать, надо друзей разыскивать. Вот только где они могут быть? Я описал местным жителям внешность друзей, но никто их не видел, и я начал тревожиться, не случилось ли с ними что-нибудь плохого. Война ведь. И стреляют.
А в один из дней, когда хозяйской дочки рядом не оказалось, ко мне подскочила ее кузина, та, что проиграла в споре за обладание мной. Начала она, как я и предполагал, говорить о своей неразделенной любви. Это для меня уже было привычно, но буквально через полминуты ее слова меня насторожили. Нет, не так. Испугали!
Кузина сообщила, что еще вчера в их селении появился ничем не приметный мужчина. И этот незнакомец стал расспрашивать жителей о человеке, которого он ищет. По его описанию, это парень шестнадцати лет со светло-русыми волосами и с клеймом на груди. Тому, кто укажет, где может находиться разыскиваемый, было обещано вознаграждение – целый тулат.
Вначале жители подумали на меня, хотя мои волосы светло-рыжие, а не светло-русые. Но когда незнакомец сообщил про клеймо, то все догадались о ком идет речь. Об Эйриде.
- И что же? – Хрипло спросил я. – Что ответили?
- Переругались из-за денег. А про слугу сообщили. И про то, что клеймо скрыто выжженной кожей.
- Спасибо тебе.
На большее меня не хватило. Сейчас не до благодарностей. Хотя кузина рассказала, а вот дочка хозяина промолчала. Впрочем, не с умыслом. Думаю, что не придала значение, подумаешь какой-то слуга, которого разыскивают. Не меня же ищут?
Я бросился в дом и, растолкав Эйрида, прикорнувшего после обеда, велел ему немедленно седлать коней. А сам жадно набирал энергии из топящейся печки. Потом побежал на сеновал и вытащил из укромного места свою денежную заначку.
Прежде, чем выбраться со двора, я сварганил мощный щит – неизвестно, как отреагируют жители на наше бегство. Как-никак целый тулат – сумма большая. Когда ехали на север по улочке селения, я видел жителей, кто-то смотрел на нас с удивлением, кто с растерянностью, а кто и со злобой. Но стрелять в спину никто не стал. То ли мой статус грасса помешал, то ли тот факт, что тулат (а это двадцать балеров) получит не один человек, а будет разделен на многих, сыграл свою роль. Кому хочется рисковать своей жизнью ради одного-двух балеров?
Пока ехали, удаляясь от селения, я думал о названной сумме премии. Всего один тулат, но Эйрид в первый день нашего знакомства сказал, что за его голову назначена награда в десять тулатов. Что-то не сходится. Но потом, поразмыслив, я, кажется, догадался в чем дело. Нет, Эйрид, думаю, не солгал. Действительно, за его поимку назначили десять золотых монет, а заглянувший в селение шпик решил подзаработать. За Эйрида получит десять тулатов, один отдаст за информацию, а остальные девять монет достанутся ему.
Так? Возможно, хотя, думается, реально шпик получит намного меньше. Сколько? Один или два тулата, и то много. Основная сумма выплаты достанется начальству, а оно поделится гонораром с теми, кто командует солдатами, что сейчас должны окружать селение.