− Ну, тогда не знаю. Походи так, может, пройдет.
− А подлечить нельзя?
− А шут его знает. Впрочем, давай так: приходи через недельку, будем посмотреть.
Александр Васильевич вышел, не солоно хлебавши. На банкетке сидел мужчина средних лет напротив кабинета Драчевского.
− Ну, что? - спросил он.
− А, ничего. Сказал прийти через неделю.
− А я хожу уже второй месяц. Драчевский фрукт еще тот. Ему нужны деньги. Без взятки он тебе ничего не сделает, а между тем, эту дрянь, надо лечить и не тянуть.
− Чем она опасна? - задал вопрос Александр Васильевич.
− Она может превратиться в рак. Тогда операция, а после операции...
− Что после операции? скажите, не тяните резину.
− После операции надо заказывать гроб. Никто после операции долго не живет.
− Ну, тогда...тогда...впрочем, желаю успехов.
Саша направился к лифту, но вместо первого этажа он нажал не ту кнопку и очутился на четвертом, на этаже, который занимала главный врач и ее замы, помы и бухгалтерия.
У кабинета Главврача сидела та же полная молодая дама и как только увидела постороннего человека тут же встала и заслонила входную дверь своей тыльной стороной и задала тот же вопрос:
− Вы куда?
− Я по вызову.
− Наш главный врач никого не вызывает и ее никто не вызывает. Не путайте первый этаж с четвертным, элитным.
− Ого, точно, перепутал, звиняйте и прощевайте. Глядите, чтоб с вашей главной ничего не случилось. Она хоть выходит из кабинета в течение дня?
− Зачем?
− Ну, как зачем? пи-пи, а-а.
− Фулиган. Должна вам напомнить, что лифт работает, и он вас ждет.
***
Что ни говори, в Москве жить комфортно и не только в Москве, наверное, во всех столицах мира живется лучше, чем на периферии. Тот, кто сидит на троне, в царском кресле, знает, что любой переворот может произойти только в столице. Так было и в СССР.
В Москве, боле-менее, всего было навалом, а за пределами кольцевой, во всех регионах огромного государства, счастливые граждане, строившие коммунизм, забывали, как пахнет колбаса. А потому от фабрик, заводов, исключая колхозы отправляли делегации вроде бы посетить Мавзолей, но на самом деле посылали за колбасой. Торбами, мешками, счастливые граждане, посмотрев на своего божка в Мавзолее, набитыми до отказа привозили эту колбасу и устраивали дележ.
В Москве прекрасный городской транспорт, он работает как часы, в Москве полно врачей, поликлиник, в том числе и частных, платных, магазинов, где абсолютно все есть.
В ближайшее воскресение Александр Васильевич отправился в Битцевский лесопарк на прогулку, присел на сыроватое бревно и немного простыл, как раз в том месте, где чувствовался дискомфорт. А ночью начались боли, да такие, что пришлось вставать, облачаться в одежду и сидеть на кухне до утра. В сидячем положении боль утихала.
Утром, едва перекусив, отправился к профессору Драчевскому...без талона. Он буквально ворвался в кабинет. Врач уставился на посетителя, как на врага народа, посмотрел на него бегающими бесцветными глазками, над которыми торчали по три рыжие волосинки бровей, грозно произнес:
‒ Бунажку.
‒ Простите... я не понял.
‒ Бунажка это...это талон к врачу, кандидату медицинских наук Драчевскому. Вы же уже были у меня, а порядок нарушаете. И медицинскую карту, черт возьми, вы не взяли с собой, и не первый раз в полуклинике.
‒ Но я ...всю ночь не спал, у меня были жуткие боли.
− Хорошо, спуститесь на первый этаж, возьмите талон и ко мне.
Больной спустился на первый этаж, получил талон, согласно которому, недели две спустя, он имел право посетить Драчевского.
− Ну, вот талон. Дату перепутали.
− Что с вами делать - ума не приложу.
− У меня только сто рублей. Больше нет. Вот они...на пачку сигарет, как только раздобуду, принесу остальные, я уже знаю: такса не ниже пятьсот.
− Гм, приучают вас поманеньку, да потихоньку, а то знаете, тут в этой полуклинике платят гроши, да еще заведующая нас обирает, не сильно, правда, по божески, но все же. Кроме того, она продает должности южанам. Вот, попробуйте, сходите к хирургу. И...короче, ближе к делу. Я вам выпишу направление на исследование. Если рак, придется ложиться в больницу, если нет, придете ко мне и в кармане...
− Все−все, дальше не надо, я и так знаю, я...карман заполню...опилками.
С подписанным и скрепленным печатью направлением Веревкин отправился к хирургу на том же третьем этаже. Кабинет был открыт, ни одного человека в ожидании не обнаружено. На другой стороне фойе тоже был кабинет хирурга, и там была очередь.
Александр Васильевич уменьшил шаг, как бы стал подкрадываться и кашлянул, поскольку молодой человек уронил голову в компьютер.
− Заходи, дорогой, садись, дорогой. Ничего нэ надо.
− У меня талона нет.
− Плохо, дорогой, но усо равно расскажи, зачем пришел, пачэму пришел. Надо дома сидеть, жена ублажать. У тебя молодой жэна?
− У меня от уколов почернели ягодицы.
− Покажи, дорогой. А, ничэго. Усо есть харашо. Будь здоров, дорогой, твой попа тэбэ послужит ишшо много лет. На бутылка пива дашь.
− Доктор, ни копья в кармане.
− Тогда иди на пизда. Ти знаешь, сколько тысяч доллар мне пришлось выложить, чтоб занять этот кресло, кресло врача.
− Если мне идти на п., то тебе на х., − сказал Александр Васильевич, покидая кабинет хирурга.
Спускаясь с третьего этажа по скользким ступенькам, Александр Васильевич заглянул в кабинет кардиолога Мардиашвили, просто так ради интереса. Но к его удивлению, кабинет оказался пустым: ни одного человека в очереди, а в глубине, за компьютером, сидела красивая дама грузинка, постукивая по клавишам.
− Извините, ради бога, мне только спросить. Талона у меня, правда нет, но будет, будет, я даже сейчас могу спуститься на первый этаж, извлечь этот талон из банкомата.
− Заходи, не стесняйся, − сказала дама вежливо, как любая женщина грузинка, в генах которой самой природой заложено почтение к мужскому полу. - Что у тебя там?
− Мне бы проверить кардиостимулятор.
− А что такое этот стимулятор? первый раз слышу, ты что−то путаешь, дорогой.
− Нет, я ничего не путаю, честное слово. Я ездил заграницу три года тому и мне там поставили такой маленький моторчик, который помогает сердцу качать кровь, то есть пульсировать, а точнее, по народному сокращаться. Даже если сердце остановится, моторчик его разбудит, как бы говоря: эй, просыпайся, работать надо...все десять лет, исправно, а потом меня заменят на другой.
− У вас голова не кружится? мошки перед глазами не летают? Только спокойно, спокойно, не надо волноваться. Вот стакан с морсом, сделайте два глоток, это мне подарил предыдущий клиент. О Боже, посидите, я сейчас приду, − сказала дама, и сделала попытку подняться.
− Сидите! я вам сейчас докажу. Вот разденусь.
− Да что вы? передо мной раздевается только муж и больше никто. Вы не знаете грузинских женщин. Грузинские женщины верны своим мужьям до гроба, клянусь вам.
Но посетитель уже расстегнул ворот рубашки, а врач закрыла глаза ладонями рук и опустила голову в подол.
− Вот у меня тут в левом боку, ниже ключицы, не думайте, что ниже пупка, немного выпирает, что−то в виде пуговицы, только крупной декоративной пуговицы. Вы не бойтесь. Этот член, простите, выпирающий кусок кожи не кусается...
− А я и не боюсь, у меня скальпель есть, − сказала дама вдруг бодро и подняла голову, − отрежу и сдам в утиль.
− Вы потрогайте, чтоб убедиться. От него идут проводки прямо в сердце, они там как бы прилипли.