Проторчав два с лишним часа в пробках, Субботина вернулась в редакцию. Положив перед собой чистый лист, она набросала пробный текст от руки:
«Новый порядок от настоящего полководца! Сегодня на Манежной площади собрались последователи известного государственного деятеля Геннадия Полякова: мецената, сторонника подлинной демократии, защитника наших прав и прирождённого лидера. Кандидат на пост мэра Москвы выступил перед многотысячной публикой, призывая их к верности и благоразумию. Поляков заметил, что коррумпированные органы власти сделают всё, чтобы задушить волю народа и помешать ему на законных основаниях выбрать будущего лидера. Тем временем выявлены новые подробности хищений со стороны Владимира Терентьева…»
Статья росла по минутам, обрастая различными деталями от доверенных источников. О том, кем являлись информаторы, как получили такие сведения и имели ли рассматриваемые случаи место быть в этой вселенной, Субботина лаконично умолчала, разбавив текст новыми хвалебными отзывами о справедливом кандидате Полякове, миролюбивом гуманисте Селиверстове и настоящих патриотах, коими считались обожатели этих прославленных личностей.
К вечеру статью опубликовали в свежем номере «Народной истины». На следующий день газета разойдётся по всей Москве.
***
Юлиан Селиверстов осторожно ступил на мягкий белоснежный ковёр. Приятное тепло укутало ноги, неся волну расслабления по всему телу. На обклеенных тёмно-бардовыми обоями стенах затаились лисьи шкуры, перекрещивались древние мечи, а с потрескавшихся холстов улыбались милые дамы викторианской эпохи. Под высоким потолком, словно звезда в ночном небе, переливалась хрустальная люстра. Её яркий свет разливался по всей комнате. За массивным столом из красного дерева восседал Геннадий Поляков. Тот показал гостю на стул, и гуманист сел напротив политика.
– Шикарная квартира! – Селиверстов не мог удержать восторга.
– Одна из многих. – Кандидат довольно ухмыльнулся. – Не скромничайте, вас таким не удивить. Лучше скажите, как там наши “хомячки”.
– Ведутся. Митинги в нашу… простите, в вашу поддержку проходят по всем районам. Главный противник Терентьев: за него будут голосовать люди зрелые и понимающие.
– Их не так много, – фыркнул Поляков. – Основной сброд на стороне «Истины». Партия их не подведёт.
– В конце концов, всегда можно отыграть версию с фальсификацией голосов. – Гуманист зашёлся в мерзкой улыбке.
– Я понимаю. Как ваш сын? Надеюсь, его дружки мешать не будут?
– Что вы? – возмутился Селиверстов. – Борцы за расовую чистоту действуют строго против действующего режима.
– Это очень даже хорошо. – Геннадий изъял из выдвижного шкафчика бутылку с коньяком и две рюмки. – Вы не против?
– Я за рулём, – ответил Юлиан. – Так что прошу извинить. Мне пора.
– Что ж, счастливо! Увидимся на завтрашнем митинге!
– Он обещает быть грандиозным. – Правозащитник вновь улыбнулся. – Я заеду за вами утром.
Когда Селиверстов покинул квартиру, политик нацедил в стопку немного “огненной” жидкости и разом осушил её. Последним, что запомнил Геннадий Поляков, был яркий свет хрустальной люстры.
***
Мощные уличные фонари отгоняли мрак от улицы перед элитным жилым домом. Надежда Субботина припарковала белую «Тойоту Камри» между грозного вида «Хаммером» и изящным «Лексусом». Заблокировав машину, она неспешной походкой двинулась к подъезду. Плечо приятно оттягивала сумочка с очередным конвертом. Надежда подошла к железной двери и уже хотела ввести код, как услышала чьи-то шаги за спиной. В нескольких метрах от неё стоял высокий широкоплечий мужчина. Несмотря на теплынь, на нём сидела чёрная олимпийка. Свет фонарей хорошо освещал лицо, так что заметить шрам на скуле труда не составило.
– Надежда, подождите.
– Мы знакомы? – холодно спросила она.
– Вы очень известны. – Мужчина пожал плечами. – Полковник Беспалов.
– И? Я вас не знаю.
– И не нужно. Я читал ваши статьи, посчитал их занятными. – Мужчина засунул руку в карман олимпийки. – Моё руководство тоже их оценило.
На женщину уставился ствол «Грача». Надежда оцепенела, её глаза налились страхом, тело пробила дрожь.
– Вы славно помогли делу оппозиции, – сказал Беспалов, прикручивая к стволу глушитель. – Настало время принести последнюю жертву.
Тихий хлопок припечатал журналистку к двери подъезда. Раненая, она медленно сползла на бетонную площадку, держась за истекающий кровью живот. Убийца направил пистолет на голову жертвы и довершил начатое. Следующий выпуск «Народной истины» будет целиком и полностью посвящён Надежде Субботиной.
***
Жуткий вой разнёсся по пустому ангару. Существо, запертое в железном ящике, стремилось вырваться на свободу. Скрежет когтей о металл заставлял присутствующих бросать нервные взгляды на обитель. В отверстиях для дыхания то и дело вспыхивали жёлтые глаза, наполненные праведным гневом. Существо вновь завыло на всё помещение, и клиенты ненароком съёжились и подались назад. Лишь дилер, хозяин “товара”, безучастно глядел на контейнер.
– Заткнись, тварь!
Клиенты, два парня в белых рубашках, переглянулись и подошли к контрабандисту.
– Вы не бойтесь, контейнер эту суку сдержит. Точнее, кобеля. – Хозяин прыснул от смеха, однако клиенты шутку не оценили.
– Оно вправду оттуда? – спросил один из них.
– Конечно! Сомневаетесь? Можете открыть контейнер и проверить, не вопрос.
– Нет-нет, верим на слово, – засуетился покупатель. – Оговорённая сумма окончательна?
– Вышли кое-какие затруднения, так что придётся накинуть ещё двадцать штук.
– Не вопрос. Мы понимаем, каких трудов вам стоило привезти… это.
Второй клиент протянул дилеру чёрную спортивную сумку. Хозяин запустил в неё руку и выудил на свет денежную упаковку.
– А с вами приятно иметь дело…
Не успел он договорить, как двери ангара распахнулись в стороны, и в помещение ворвался десяток омоновцев. Они окружили троицу, повалили дилера на цементный пол и скрутили того. Вслед за спецназовцами в ангар вошли два человека в чёрных костюмах.
– Поднимите, – распорядился Рокотов.
Омоновцы схватили задержанного за локти и поставили на ноги.
– От подстава!
– Не представляешь, какая. Видишь, Кравцов, как всё складывается: мы по всей стране за артефактами гоняемся, а какой-то выродок торгует живностью прямо в столице.
Мутант словно почувствовал, что разговор завели о нём, и с новыми силами начал скрести стенки контейнера, сопровождая действо непрерывным воем.
– Да, товарищ майор, совсем оборзели. И ведь не всякая группировка может на такое пойти.
– Вот именно. Так ведь? – спросил у дилера особист.
– На что ты намекаешь, начальник? – Задержанный неприятно заулыбался. Впрочем, удар под рёбра остудил его пыл.
– Говори, что вы задумали!
– Кто… мы? – прохрипел торговец.
– Не прикидывайся. Мы знаем о твоей связи с «Братством теней».
– С кем? Какое ещё «Братство»?
– Значит, не договоримся, – заключил Рокотов. – Ладно, парни, обыщите его, и в фургон. В штабе допросим.
Омоновец вытащил из кармана задержанного карту памяти и протянул майору.
– Больше ничего нет, даже мобильника.
– Они их не используют: боятся прослушки. Уводите.
В служебной машине особистов ждала Настя Замоскворецкая.
– Это тебе. – Рокотов протянул флешку. – Ты с информацией работаешь лучше всех.
– Начну сегодня же.
– Что с дилером? – спросил Кравцов.
– Наши его допросят. Завтра получим все показания. А теперь давайте по домам, на часах уже полночь.
Майору Рокотову не снились сны. Каждое утро он просыпался со свежей головой, не затуманенной странными видениями и образами. Ему никогда не приходилось беспокоиться из-за непонятной череды сцен, лишённых всякого смысла. Годы психологических тренировок и тотальное хладнокровие к любой опасности сделали своё дело: Рокотов оградил сознание от ненужных грёз. По крайней мере, так было раньше.