Между тем дэйрдрины были обычными людьми.
Ну, не совсем обычными, если учитывать их психическое состояние, тем не менее, они не были связаны с мистическими силами.
Как же Таленк, этот многомудрый политик, пропустил… допустил вторжение на свою территорию?
Мысль пронеслась и исчезла. А за ней немедленно пришла другая: значит, бургомистр Норатора не прозрец, разве что в секте дэйрдринов случился раскол, переворот, и какой-нибудь приближенный послушник решил устранить главаря, чтобы самому наложить лапу на власть над тупыми зомбированными идиотами.
В меня не стреляли.
Хотят взять живым господина императора?
Я схватил колодезное ведро и кинулся в направлении делянки с Эльфийским листом. Стальная цепь на рассохшемся деревянном барабане начала разматываться, поминая Торнхелла визгливым сопрано. Я тянул ее и бежал, а пара дэйрдринов бежала следом за мной вдоль цепи — один справа, другой слева от нее. Одеты они были в одинаковые черные трико, увешанные кожаными ремнями, к которым крепились короткие мечи, арбалеты и колчаны со стрелами. Доспехов не видно, и это прекрасно.
Все-таки, мой поход по Санкструму многому меня научил, да и уроки Амары не пропали даром. Я, как Филлеас Фогг из достопамятного австралийского мультфильма, использовал то, что под рукою. Камней и оружия нет — но имеется колодезная цепь!
Дэйрдрины мчались за мной без торжествующих криков. В мертвом молчании, как настоящие живые мертвецы. Нет, те, хотя бы, иногда стонут, а эти… Оба одинакового роста и примерно схожей комплекции, с развитыми плечами и выпуклой грудью, что значит — тренированные мерзавцы, может быть, в прошлом — дворяне, рыцари, или наемники, нечто вроде ландскнехтов. Секте все равно кто ты — она перемалывает любые души…
Когда барабан вытравил всю цепь и она натянулась, я резко остановился и сделал шаг вперед, так что цепь слегка провисла. В запале погони дэйрдрин справа переступил цепь, и я немедленно натянул ее и вздернул, ударив негодяя в промежность. Он подскочил и что-то вскрикнул, затем повалился на бок. Я дернул цепь, шагнул вперед и ударил по ногам дэйрдрина слева. Получилось и с ним, он не видел цепи в раже погони. Упал. Я запустил в него ведром и кинулся к делянке.
Есть ли у вас план, мистер Фикс?
Нет.
Действую спонтанно, надеюсь сбежать и выжить.
В затылок мой болезненными толчками била кровь.
Вот и делянка. Я перепрыгнул оградку. Поможет ли господину императору эльфийский мертворазум?
Эй! Эльфы! Ау! Я прибыл в филиал Леса Костей, я требую помощи!
Тишина.
Со стороны колодца вдруг раздались смертные вопли и лязг железа. Я сообразил, что стража Таленка шла за нами тайно, и теперь схлестнулась с атакующими. Кто кого, а? Кого — больше? У кого выучка круче?
Дэйрдрин выскочил на тропинку перед делянкой. Наверное, тот, которого я повалил вторым, потому что первый до сих пор корчится от боли в паху. Из носа свищет кровь, особенно алая на фоне мучного лица. Вокруг рта кровавый ореол, будто только что жрал сырое мясо. Глаза на лице-черепе безумно сверкают.
Эльфы! Где вы?
Молчание.
Боевик рванул меч из ножен, опомнился — императора велели взять живым, наверняка и портрет всем показывали — просто кинулся на меня с голыми руками. Я начал отступать, ожидая, что вот-вот выскользнет из земли петля тоски и поможет.
Не помогла.
Пришлось встретить дэйрдрина ударом кулака. С боксом он был не знаком, но разгорячен болью настолько, что мой удар в челюсть не слишком его впечатлил. Он рыкнул и попытался меня облапить. Был он несколько ниже, но шире в плечах, и сил в его руках было больше.
Войти в клинч — значит потерять драгоценные секунды.
Я удачно пнул его в коленку и, когда он рефлекторно согнулся, хлопнул его по ушам «телефончиком». Он взвыл, повалился на землю и принялся кататься, пятная черное трико серой пылью. Из ушей лилась кровь. Хана барабанным перепонкам. Если выживет — если его не прирежет стража Таленка — быть ему тугоухим.
На другой стороне полянки из кустов выломился пузатый человек в зеленой ливрее.
— Господин император! Сюда! В дом! Быстрее, их слишком много! О Ашар! Быстрее!
И почему я не удивлен? Челядь Таленка следила за нами неотступно, на случай, если господин император вдруг взбрыкнет, да прихватит бургомистра за его тощую шейку.