Эй, эльфийский разум, помоги, а? Подними меня на стеблях, что тебе стоит?
Разум молчал.
Прекрасно. Я в ловушке. Причем помру, скорее всего, от жажды… В колодце. От жажды. Ай, какая же ирония судьбы!
Впрочем, на пепелище наверняка кто-то явится… Главное вовремя позвать на помощь и надеяться, что это будут не мародеры.
Я постарался устроиться на стеблях Тоски с наибольшим комфортом, хотя поясница и локоть отзывались после падения болью. Лег на спину, умостился, как тот кот, лапы под головой, так, чтобы не слишком нажимать ладонями на травмированный затылок. Небо стремительно темнело. Горько-сладкий дым, от которого меня еще в прошлом месяце вывернуло бы наизнанку, уже не волновал. Я значительно огрубел и обвыкся. Дэйрдрины сновали по саду, я слышал их выкрики, но уже не обращал внимания. Главное, они не заглядывают в колодец и не заваливают его трупами. Я в сравнительной безопасности.
Значит, имеем две проблемы. Еще две. Коронацию Варвеста в неизвестном месте и выборы нового бургомистра Норатора, к которым господа послы будут иметь самое активное касательство. Не знаю, смогу ли разобраться с коронацией, а вот выборы бургомистра… Ратманы, очевидно, будут обработаны людьми послов и выберут кандидатуру Сакрана и Армада, а уж она начнет вставлять мне палки в колеса. Значит, мне надо обработать ратманов и продвинуть свою кандидатуру. Угрозы, посулы, взятки — все сгодится. Все, кроме прямого террора — он редко работает так, как надо.
Срочно нужно расширять шпионскую сеть в Нораторе. Столица — сердце любой империи, и я не имею права ее потерять. И при этом не имею права взять ее силой — горожане не поймут. Нужно лавировать. И понимать, что смерть Таленка подарила мне уникальный шанс установить всецелый контроль над его вотчиной. Минус один силовой игрок на политической карте Санкструма. Плюс в мою пользу. Пока маленький. Большой плюс получу, когда посажу в кресло бургомистра своего человека.
Я куковал на дне колодца уже часа полтора. Безоблачное небо стало цвета темного индиго, на котором нашиты тысячи ярких разноцветных блесток — звезд. Мне недосуг было искать знакомые созвездия. Замок по-прежнему горел, но дым не скапливался в колодце, просто время от времени ветер заносил ошметок, который пах болью и смертью.
Но эта боль уже меня не трогала.
— Двигай молча, ишак вислозадый!
— Э-э-э, милмой, хлебальник то притри. Я тебе сказал: рано премся, упыри-упивцы тут рыщут!
— Псом занюхай, душнило тухлое! Пока медлить будем, другие-то все и приберут! Не вякай под ноги, топай молча!
Вкрадчивый шум нескольких пар ног. Судя по речам — бродяги-мародеры. Пришли на пепелище, ищут чем поживиться. Позвать этих дегенератов? Но мне платить нечем, разве что форменной одеждой, да и не продадут они ее — больно приметна… Пока я размышлял, бродяги вскрикнули на два голоса — испуганно:
— Демон! Демон!
Раздался частый перестук шагов. Бродяги испугались какой-то тени, плакала моя свобода!
— Муа-а-ар?
На фоне индигового неба обрисовался черный силуэт с острыми настороженными ушами. А вот и демон. Очень… знакомый!
— Кот?
— Муа-а-ар! — воскликнул Шурик радостно и силуэт его пропал.
— Эй, эй! — позвал я.
— Торнхелл? Черт, как тебя угораздило?
Амара…
— Его императорское величество изволят здесь прохлаждаться… Живы? В цепях ли?
А это Шутейник. Самые близкие, родные мои…
— Нет никаких цепей! И даже кольца в носу нет.
— Ждите, господин этот… без кольца в носу… сейчас вытащим!
Я прождал еще десять минут, причем судя по шорохам кот бродил вокруг колодца — охранял.
— Торнхелл? — позвала Амара. Я слышал, как в саду разносятся грубые голоса.
— Тут!
— Держи!
К ногам упала кожаная веревка, судя по запаху, это вожжи, снятые с каретной упряжки. Я схватился за нее, обмотал вокруг запястья, а затем объединенные усилия Амары и Шутейника вернули мне свободу. Я обнял обоих, прижал к себе крепко, они не отставали — и эти объятия вознесли меня к небесам, они, черт возьми, были прекраснее, чем ощущения от короны. К черту все прочие радости, когда тебя обнимает любимая женщина и лучший друг.
Алые создали вокруг нас кольцо. Их было более сотни.
— Как вообще идут дела?
— Много новостей, Торнхелл, и не сказать, что хороших. — Она протянула мне флягу и я наверное с минуту пил воду, разбавленную вином. — Без твоего присутствия кругом разброд и шатание.
Это точно. Теперь я прикован к трону до самой смерти. Или отречения. Или… проигрыша в войне. Присутствие деятельного императора необходимо империи, он — тот винтик, без которого система пойдет в разнос. Экверис Растар тому примером. Он вроде бы и был, но на деле — не был, он не делал ничего для управления страной, и она начала разваливаться.