Еще шел дождь, когда они прибыли в безымянный порт, расположенный на южном побережье. Этот порт на время войны был засекречен, так как отсюда ежедневно в Лисабон стартовали самолетыамфибии, так называемые «летающие лодки». С формальностями – таможней и эмиграционными властями – было покончено быстро. Это вообще характерно для авиапутешествий, вследствие небольшого количества их пассажиров. Полчаса спустя большой катер доставил их к большой «летающей лодке», которая мерно покачивалась на якоре в серозеленых неспокойных водах.
Не успели они подняться на борт, как катер отчалил, якорь был поднят и заработали двигатели. Летающая лодка мили полторы пересекала залив, затем развернулась носом к ветру и помчалась вперед. Пассажиры чувствовали как волны бьют в борт корабля, прямо в иллюминаторы, но ничего не видели, потому что окна были затемнены. Затем неожиданно это все прекратилось, двигатели сбавили обороты, как будто лодка собиралась остановиться, и все вдруг поняли, что она взмыла в воздух.
Де Ришло был уверен, что, даже если они столкнуться с вражескими самолетами, вряд ли они подвергнуться нападению, потому что суда лисабонского рейса перевозили разнообразные английские бумаги, откуда значительную часть своей информации черпала их разведка. По прибытии в Португалию они немедленно отправлялись в Германию и Италию, в то время как обратными рейсами для английской разведки из Лисабона в Англию копии всех секретных германских и итальянских бумаг. Так что это путешествие было сравнительно безопасным, так как нацисты не желали лишаться потока информации через этот нейтральный канал.
Погода была хорошей, и все неплохо переносили путешествие, но оно было скучным. В окна нельзя было выглянуть, они специально были затемнены, чтобы пассажиры случайно не узнали военных секретов. Так что ничего не оставалось, только читать и дремать. В половине пятого самолет пошел на резкое снижение, и две минуты спустя со всплеском они приводнились в устье реки Тахо.
Пересаживаясь в катер, все были поражены переменой климата. Казалось невероятным, что такое изменение могло произойти за какието пять часов лета. Португальская столица в отличие от северной ветреной Британии нажилась на солнце, а после полупустынного Лондона суета лисабонских улиц, переполненных транспортом, наполняла сердце радостью. Они проехали мимо переполненных кафе, выходящих на красивейшие площади, и остановились перед шикарных отелем, где были забронированы номера для пассажиров «Клиппера».
Лисабон, как им было хорошо известно, был битком набит дезертирами и различными военными эскапистами.
Сюда после поражения Франции устремились многие богатые французы. Немало здесь было и еврейских беженцев из. Германии, Италии и отчасти из Англии, куда они попали – к своему стыду – после того, как их выудили из их надежных убежищ на юге Франции.
Единственным свидетельством войны в Лисабоне, за исключением, конечно, необычной переполненности отелей и кафе, являлась серьезная нехватка продовольствия в Португалии. Страна была нейтральной и официально не подвергалась блокаде ни с одной из воюющих сторон, но голодала, поскольку немцы предательски топили торговые корабли.
Отдохнув после своего путешествия, они спустились вниз и постарались, по возможности, как можно лучше пообедать, а затем решили насладиться жизнью и увидеть огромный город во всей его красоте.
Они немного поблуждали по переполненным улицам, а потом де Ришло, который не плохо знал Лисабон, затащил их в ночной клуб «Метрополь», который поразил его друзей своими огромными, дворцовыми размерами.
Огромный холл при входе, украшенный изразцами, напоминал собою мавританскую коллонаду. Под каждой аркой располагался небольшой магазинчик, где торговали цветами, шоколадом, духами, дамскими сумочками, веерами, украшениями, ну и тому подобным. Все эти товары любезно предлагали продавцымужчины, а наверху располагались по одну сторону – игральные комнаты, а по другую – ресторан с огромным танцевальным залом, где они позднее выступало необыкновенно искусное кабаре.
Рекс был просто в ярости, когда изза больной ноги не мог танцевать. Герцог, несмотря на то что его рана довольно быстро заживала, вообще никогда не танцевал Но Ричард, МариЛу, Филиппа и Саймон от души наслаждались вечером и, скользя по полу среди других танцующих пар, на время забыли о войне.
После кабаре, оставив их в зале, герцог с Рексом отправились в игральные комнаты. Шутя и посмеиваясь над своими соседями, Рекс продул значительную сумму в рулетку; герцог же, играя в баккара с непроницаемым видом профессионала, за какието считанные часы выиграл более пятидесяти фунтов.
Они имели намерение вернуться в отель сразу же после полуночи, так как уже в половине пятого утра они должны были отправляться в дорогу, но вечер был настолько хорошо, и они получили такое наслаждение, что пробыли в «Метрополе» до трех часов, решив, что они только заглянут в отель, чтобы принять горячую ванну и позавтракать, а затем сразу же отправятся на самолет.
Наступило утро. Уставшие, но счастливые они поднялись на борт гигантского американского самолетаамфибии, стоявшего в аэропорту в КубуРуйву. Едва красноватые лучи солнца окрасили восточную половину неба над очертаниями ТорресВедрас, где когдато Веллингтон разбил в заливе флот Наполеона, американский лайнер отправился в свой длительный полет над Атлантикой.
Погода была хорошей. Заняв чуть ли не лежачее положение на зубоврачебных креслах, которыми был забит самолет, усыпляемые постоянным гудением моторов, они вскоре заснули. Хотя они были в воздухе всего лишь три часа, погода изменилась к худшему. Они проснулись от того, что самолет стало швырять в стороны, и МариЛу и Саймон почувствовали тошноту.
Казалось, непогоде не будет конца. Но вот наконец показалось, самолет сделал разворот, и они обрадовались, когда он приземлился в Орте, столице Азорских островов.
Капитан сказал, что погода слишком плоха, чтобы пытаться сделать за день второй перелет, поэтому они отправились на берег, отыскали отель и, поскольку практически, не спали после отлета из Британии, завалились прямо днем в кровать.
Встретившись позднее за обедом, они увидели, что нехватка продовольствия, вызванная гитлеровской блокадой, сказалась даже далеко за пределами раздираемой войной Европы. После довольно скромной еды они в прошли в комнату отдыха, где выпили кофе с ликером, а Филиппа, узнавшая, что они направляются на Гаити, поинтересовалась, известно ли им чтонибудь о Черной Республике.
– Только в общих чертах, – ответил герцог. – Это один из первых островов, открытых Колумбом. Колонизировали его испанцы, которых впоследствии изгнали французы. Почти двести лет этот остров процветал. Затем его население, вдохновляемое примером французской революции, восстало и, перебив всех богатых колонизаторов, добилось у Национального собрания во Франции признания своей независимости. Французские аристократы, избежавшие смерти, призвали на помощь Англию, но раб по имени ГуссенЛувертюр поднял новое восстание и большинство белых было перебито. Наполеон предпринял отчаянную попытку вернуть остров под французское правление. Лувертюр был арестован и вывезен во Францию. Однако, похоже, император был слишком занят событиями в Европе, чтобы беспокоиться о своих владениях в ВестИндии. Революция, тем не менее, нарушила порядок на острове. Как бы то ни было, в 1804 году рабы вновь восстали, и европейцы были окончательно изгнаны.
Так началась история Негритянской Республики.
– Я даже не представлял, что на острове рабы получили свободу так давно, – заметил Ричард. – Интересно посмотреть, чего добились цветные за сто пятьдесят лет своего правления.
– Если ты надеешься увидеть расцвет острова, боюсь, ты будешь сильно разочарован, – с усмешкой сказал Рекс. – Как справедливо заметил герцог, при французах это был один из богатейших островов ВестИндии хотя и сейчас на нем немало естественных источников для процветания, но негры довели его до полного разорения и разрухи.