Выходя из гостиной, Грегори шепнул слуге:
— Присмотри-ка за ним, Леддинг. Как бы он чего не сунул в карман. Побудь здесь, пока я не вернусь.
— А он меня не узнает, сэр?
— Ладно. Наблюдай за ним в щелочку, но гляди в оба!
Я ненадолго.
Грегори быстро прошел но галерее, спустился по лестнице, а Леддинг все пристраивался у двери, пытаясь смотреть за архидиаконом в оба.
На первый взгляд священник был поглощен книгами, но на самом деле внимание его сосредоточилось на галерее.
Вот шаги Персиммонса, одного Персиммонса, значит, слуга остался за дверью и, видимо, наблюдает. Архидиакон еще ниже склонился над столом, потом вдруг издал горлом странный, нездоровый звук и, прижав ко рту платок, вылетел из комнаты.
Леддинг, едва успевший отскочить от двери, оторопело уставился на него.
— Мне плохо, — проговорил сдавленным голосом архидиакон, — где здесь у вас… ox! — он схватился за живот.
— Здесь, сэр, — Леддинг метнулся к соседней двери и распахнул ее.
Архидиакон влетел в уборную, с лязгом заперся и неторопливо огляделся. В углу за дверью лежал на боку Грааль.
Он поднял потир и внимательно осмотрел его, потом выглянул в окно. О том, чтобы вынести Грааль самому, нечего было и думать, он опять получит по голове прежде, чем доберется до дома, если вообще доберется. Придется оставить его здесь или выбросить в окно. Чтобы успокоить Леддинга, он изобразил громкий, мерзкий звук и снова выглянул. Внизу — терраса и лужайка, дальше — сад и огород. Допустим, он выбросит потир, но как его потом искать? Персиммонс не дурак, он поймет, что случилось, и найдет его раньше. Архидиакон решил не терять своих преимуществ и оставить Грааль на месте. В конце концов, уверенность теперь на его стороне, а Персиммонс пусть помучается.
— Ф-фу! — произнес он громко, положил потир на место и произнес про себя: «Господи, пресветлый и сладчайший, даруй людям счастье постичь Тебя». С минуту он слушал, приникнув ухом к двери, пока не различил тихих голосов.
Тогда, уже не таясь, он потянул за цепочку, выждал полминуты, открыл дверь и, пошатываясь, вышел в коридор. Мимо него в уборную тотчас же шмыгнул Леддинг.
— Дорогой мой! — преувеличенно участливо воскликнул Грегори. — Что же это с вами приключилось? Я так волновался! — Однако смотрел он на Леддинга, а пока занял место между гостем и лестницей. Слуга возник за спиной священника и кивнул хозяину. Грегори облегченно вздохнул и испытующе посмотрел на архидиакона, принявшего самый несчастный вид, на какой только был способен.
— Эк меня скрутило, — проговорил он слабым голосом. — Ничего, уже полегчало. Желудок у меня слабоват.
Пожалуй, лучше бы мне домой пойти, мистер Персиммонс.
— Леддинг, подгони машину к подъезду, — распорядился Грегори. — Может, вам лучше побыть у меня пока? — Предложил он священнику.
— Нет, нет, вы уж простите, — отказался архидиакон, тяжело дыша. — Я пойду. На воздухе мне легче.
— Хорошо, — согласился Грегори. — Обопритесь на меня.
Бормоча, восклицая что-то, извиняясь и причитая, они спустились в залу.
Тем же вечером, после ужина, Грегори поведал об инциденте сэру Джайлсу.
— Может, его и вправду скрутило, — закончил он, — хотя вряд ли. Но потир он не тронул, я сразу проверил — Зато теперь он знает, где его искать, — заметил сэр Джайлс.
— Да и пусть знает, — ответил Грегори. — Я такую легенду сочиню… Допустим, мне его Стивен подарил. Пусть этот поп только начнет, я тут же полдюжины свидетелей выставлю. Знаешь, Тамалти, как это будет выглядеть? Клирик обвиняет доброго самаритянина, спасшего ему жизнь, потому что после удара по голове ему привиделся украденный из церкви старый потир. Сам видишь, это не проходит.
— Ну а если бы он его унес? — полюбопытствовал сэр Джайлс.
— Отнял бы, и все дела, — презрительно бросил Грегори. — Когда этого мальчишку оторвали от телефона, я шел по лестнице и думал как раз об этом. Мне бы и бить его не пришлось, просто отнял бы и сообщил в полицию.
— Да, а они бы стали разбираться, — усмехнулся сэр Джайлс. — Тут бы и всплыла твоя идея с книгой. И какой идиот показал ему гранки?
— Один из придурков моего сыночка, — ответил Грегори. — Нет, с легендой у меня все в порядке. Не беспокойся, Тамалти.
— Не беспокойся! — взорвался сэр Джайлс. — Ты с кем разговариваешь? Не беспокойся! Мне-то с какой стати беспокоиться из-за твоих бандитских выходок? Тебе ведь тоже можно не беспокоиться, только пока кто-нибудь поумнее этого маразматика не заинтересуется твоей дурацкой коллекцией. Китайские маски! Тебе бы еврейским банкиром быть!