«…Какой гостеприимный народ белорусы, они не только снабжают нас продуктами, но еще и высылают нам навстречу делегацию…»
Белорусы же, наверное, думали: «Вот мерзавцы, не только сами жрут, но еще и каких-то прихлебал с собой водят…» — принимая наших хлопцев за переводчиков, приведенных с собой мадьярами.
Видя, что эти приставленные к ним два мужика добросовестно выполняют свои обязанности да еще готовят какие-то пустые мешки, очевидно под крупу и сало, некоторые солдаты стали ходить за ними и получать готовое. Затем Мартынов стал некоторым сообщать «на ушко», что, мол, на том конце человек на восемь хороший обед из курятины заказан. Так Мартынову и Стасю удалось завлечь девять солдат на самый дальний конец деревни.
Когда лейтенант с большей частью солдат, нагруженных продуктами, тронулся на выход из деревни, Анатолий начал зазывать оставшихся по одному в хату на окраине деревни. На этот раз их там ожидала не дополнительная порция продуктов, а нечто совершенно другое. Приглашенный в хату мародер оказывался под дулом автомата и в глазах своих недавних «хлебосолов» видел холодную враждебность…
Не более двадцати минут потребовалось Мартынову и Стасю на обезоружение и приведение в надлежащий вид всех девяти человек. Основная группа мадьярских солдат не успела отойти на километр, как девять рядовых венгерской армии были выведены с противоположного конца деревни в глубь леса.
С полпути взводный офицер послал вестового, чтобы тот ускорил выход из деревни оставшихся людей, но вестовой нагнал командира уже на лошади, полученной от старосты деревни, и доложил, что все остальные солдаты захвачены и уведены партизанами в неизвестном направлении.
Большая часть продуктов полетела на снег. По команде офицера солдаты бросились в расположение батальона, чтобы организовать преследование.
Короткий зимний день уже сменялся сумерками, когда в деревню прибыло до роты мадьяр, взвод кавалерии и несколько фашистских военных жандармов, прикомандированных к штабу мадьярского батальона.
Жандармы арестовали старосту. По он заявил, что партизан в деревню привели с собой сами мадьяры и в течение нескольких часов вместе с ними собирали продукты. Это подтвердили и все другие жители деревни.
Показания не вызывали никаких сомнений, и вся экзекуция жандармов ограничилась тем, что они отпустили по десятку гуммов своим агентам и оставили их на месте для дальнейшей более ретивой службы.
Кавалеристы и пехота бросились было преследовать обнаглевших партизанских разведчиков, но в одной из деревень они неожиданно натолкнулись на хорошо вооруженную партизанскую группу и, потеряв несколько человек убитыми и ранеными в завязавшейся в темноте ночи перестрелке, быстро откатились восвояси.
Цветков Василий Афанасьевич был встревожен и поражен, когда узнал, что Анатолий и Стась вдвоем конвоируют девять пленных мадьяр. Ему об этом доложили еще за несколько часов до прибытия пленных в штаб. И он немедленно выслал пять автоматчиков навстречу Мартынову, чтобы подкрепить конвой, рассуждая вполне логично: «Ведь, как-никак — девять хоть и обезоруженных против двух человек… Все же это солдаты, знающие приемы ручного боя, а не группа женщин».
Но опасения Цветкова оказались совершенно напрасными. Как только Мартынов и Стась доставили свою добычу в район партизанских владений, вокруг них немедленно образовалась толпа любопытных не только из ребят и женщин, но даже и взрослых мужчин — партизан, отдыхавших после выполнения боевых заданий. Выходили все, кто мог, взглянуть на своеобразную процессию.
И действительно, было на что посмотреть. Солдаты мадьярской дивизии выглядели весьма комично: на каждого из них был надет обыкновенный деревенский мешок, на дне мешка проделано отверстие, через которое торчала голова в пилотке. Руки солдат были крепко затянуты веревкой вместе с мешком, а на плечах у них болтались их же собственные винтовки. На некоторых, кроме того, висели еще и корзины с яйцами и салом.
Вокруг пленных суетилась уже целая группа добровольных конвоиров из подростков, которые, несмотря на предложение Мартынова разойтись по домам, не уходили, заявив, что они будут сопровождать пленных до штаба. В руках у некоторых ребят были обрезы или штыки, хорошо укрепленные на древках, а те, которым неудобно было участвовать в конвое совершенно без оружия, решили отличиться в другом деле. Они прискакали в штаб на пойманных где-то в лесу конях и первыми доложили о результатах операции. Приведенные пленные дали нам весьма ценные показания относительно оборонительных сооружений, возводившихся гитлеровцами на реке Припяти в районе Пинска. А семь человек из девяти изъявили согласие сражаться против немецких фашистов и были зачислены в боевые группы.