– И еще столько палочек фей-крестных, сколько можете дать, – добавил мистер Канис. – А, еще рог Северного Ветра.
– Ну уж нет! – ответил Генри. – Единственная причина, по которой этот город еще не самоуничтожился, – потому, что все эти вещи далеко от рук вечножителей. Кто поручится, что Шарманьяк не убьет нас с их помощью, стоит нам передать их?
– Я, – Канис сердито стукнул тростью по полу. – Полагаешь, я позволю навредить твоей семье?
Генри вяло покачал головой.
– Эта просьба – огромный уход от традиций нашей семьи, – сказала бабушка Рельда. – Так что предлагаю проголосовать. Полагаю, Джейк уже дал свой голос, так что обращусь к Дафне.
Дафна протянула руку к бабушке. Казалось, поняв, чего хочет внучка, бабушка полезла в сумку, достала небольшой бархатный мешочек с вышитыми на нем словами «Северный Ветер» и отдала его малышке. Открыв его, Дафна достала маленький серебряный казу. Несмотря на то, что выглядел он как игрушка, Сабрина знала его разрушительную природу. Злой Серый Волк использовал его, чтобы сдувать все на своем пути. Сабрина самолично случайно уничтожила банк одной-единственной нотой. Ей бы хотелось, чтобы армия не просила его – казу был самым мощным магическим инструментом, с которым она когда-либо сталкивалась, и попадя не в те руки, он может привести к катастрофе. Дафна, однако, с готовностью отдала его Канису, который, сунув инструмент в пиджак, поблагодарил малышку.
– Я за, – сказала она.
– А ты? – бабушка повернулась к Шапке.
Шапка выглядела потрясенной. В уголке ее глаза появилась счастливая слеза, которая скатилась по ее лицу. Она кивнула – еще один голос «за».
– Пак?
Метнув в Сабрину презрительный взгляд, мальчишка-эльф пожал плечами.
– Да плевать. Мне-то что? Делайте что хотите.
Бабушка нахмурилась – дурные манеры мальчика ей не понравились, но она продолжила.
– Дальше Вероника.
Вероника посмотрела сначала на Генри, потом на всех остальных.
– Предлагаю выпотрошить весь Чертог. Мастер похитил Генри и меня. Из-за него мои дочери жили в приюте. Он украл два года моей жизни. Откройте все двери, Рельда.
Генри нахмурился. Когда старушка повернулась к нему, он пришел в ярость.
– Ты знаешь мой выбор. Папа сказал бы, что мы съехали с катушек, даже обсуждая это. Из-за такого высвобождения магии он и мертв.
Дядя Джейк уставился в окно.
– Но мой голос не имеет значения, – продолжил Генри. – Большинство уже высказалось.
– Хэнк, твои опасения приняты к сведению, – сказал Канис. – Однако участие в тренировках поможет тебе понять, что страхи никогда не оправдаются. У тебя значительные таланты. Тебя как-никак тренировал Базиль Гримм. Ты бы мог…
– Это не моя война, Канис, – отрезал Генри.
Бабушка кивнула.
– Сабрина?
Сабрина хотела проголосовать против. Она видела, какой хаос может наделать магия. Она настолько увлеклась силой волшебных предметов, что у нее появилась зависимость от них. Что, если то же самое случится с одним из солдат или, что хуже, со всем полком? Но в глазах Дафны плескалась надежда, которая, как казалось Сабрине, означало, что младшая сестра простит ее, если она проголосует «за». Но, скажи она «нет», предаст она дядю, а скажи «да», предаст своего отца?
– Сабрниа, что ты скажешь? – снова спросила бабушка.
– Открывайте двери, – ответила Сабрина.
Дафна посмотрела на нее, словно никогда ее не видела прежде. Полным прощением это не было, но это и не был взгляд, с которым она смотрела несколько дней.
Генри же нахмурился и выбежал из хижины.
Бабушка свела брови, но не последовала за ним.
– Что ж, решено, мистер Канис. Передайте Шарманьяку, что он получит все из списка. Надеюсь, что это поможет.
– Я молюсь за это, – ответил Канис.
– Отлично, за работу.
***
– Вы сказали «армия»? – переспросил Зерцало, изучая список.
Бабушка кивнула. За ней стояла рота из примерно тридцати солдат, вместе с Вероникой, Сабриной и Дафной. Солдаты были разношерстными – в основной рыцари Круглого Стола и Веселые разбойники. А еще Моргана ле Фэй, Кот в сапогах и Страшила. И несколько фей, которых Сабрина никогда не встречала, одна другой отвратительней, и довольно вонючая баньши. Все посетители были совершенно сбиты с толку, пройдя через черный ход Отеля Чудес в Чертог Чудес. Даже Шарманьяк, чье собственное зеркало было ничуть не менее волшебным, потерял дар речи.
– Ну ничего себе, – проговорил мистер Семерка, восхищаясь огромным залом.
– Да, к этому месту никогда не привыкнешь, – подтвердила Снежка, хотя сама она провела здесь много вечеров, обучая сестер боевым искусствам.