Чтобы добиться этого, Шарманьяк утверждал, что нужно наступать с четырех направлений. Первым направлением будет командовать новый доброволец – Златовласка. Сабрина удивилась, услышав, что та присоединилась к борьбе, и посмотрела на отца. Тот казался огорченным, но хранил молчание. Со своим уникальным талантом разговаривать с животными Златовласка будет командовать воздушными силами – не понимающими человеческую речь птицами, которые отведут огонь Руки на себя. Пока противник сосредоточится на птицах, Робин Гуд со своими обученными лучниками возьмет на себя второе направление, обрушим град стрел на солдат Алой Руки, охраняющих пристань. После первой волны стрел мистер Семерка поведет лилипутов и других малорослых вечножителей вниз к докам, где они установят взрывчатку прямо под носом Руки.
– И затем спустим курок, – продолжал объяснять Шарманьяк. – Рыцари короля Артура осадят доки и будут сражаться с убегающими врагами. Любой оставшийся там дурак встретится с мечами и щитами Камелота.
– А что делать мне? – Снежка была заметно рассержена. – Если ты думаешь, что помешаешь мне сражаться, чтобы защитить, лучше подумай еще раз.
– Успокойтесь, мисс Снежка, – ответил Шарманьяк. – Вы проделаете важнейшую часть этой операции. Вы нажмете на детонатор.
Снежка вздернула брови.
– Я все взорву?
Шарманьяк кивнул.
– О, – улыбнулась Снежка. – Мне уже нравится план.
– А тебе как, Канис? – спросил старика Кот в сапогах. – Ты что будешь делать?
– Сегодня вечером мы с помощником будем сражаться в собственной битве, – сказал старик. Из-за его спины вышла Красная Шапочка. Он положил морщинистую руку ей на плечо. – Шапка добилась больших успехов. Мы надеемся сообща раскрыть личность Мастера.
– А теперь, – принц Шарманьяк указал в толпу, – монах Тук прочтет нам молитву.
Вперед выступил лысый полноватый мужчина с мясистым носом, добрыми глазами и детским лицом.
– Возьмемся за руки и склоним головы.
Одну руку Сабрины взяла Дафна, другую – мистер Хрякман. Джеппетто держал за руку Страшилу. Рип Ван Винкль – Тыквоголового Джека. Красавица – фрау Пфефферкухенхаус. Хотя у всех были разные верования и традиции, многие из которых отличались от остальных, они молча стояли, желая безопасности себе и другим, успеха в борьбе и в убеждении своих врагов. Склонив голову, Сабрина последовала их примеру. Со времени похищения ее родителей она не была в церкви и задавалась вопросом, слышит ли ее кто-нибудь на небесах, тем не менее она закрыла глаза и все равно прошептала свои молитвы.
***
В ту ночь солдаты надели имеющиеся у них доспехи, взяли щиты и оружие и ушли через массивные ворота форта. Сабрина вместе с семьей стояли там, махали рукой и желали всем удачи. Мимо прошло так много знакомых лиц, и гарантии, что они вернутся, не было. Пиноккио наблюдал, как отец уходит на войну. Форма Джеппетто была ему велика, но несмотря на все трудности в управлении луком и колчаном, он все равно шел вперед.
– Присмотри за моим сыном, Рельда, – попросил он.
– Пока ты не вернешься, Джеппетто, – кивнула бабушка.
– Прощай, папа! – крикнул мальчик.
Дядя Джейк в своем длинном пальто плелся следом. Заметив его среди других солдат, бабушка вскрикнула и взмолилась, чтобы он не уходил.
– Я должен, мама, – сказал дядя Джейк.
– Это не твоя битва, Джейк, – заспорил Генри.
Джейк повернулся и показал на могилу Шиповничек.
– Теперь моя.
Через мгновение он вместе с войском скрылся. Вместе семья закрыла тяжелые створки и заперла их так, как показали охранники. Сабрина все еще слышала удаляющийся марш тяжелых ботинок.
– Они не готовы, – прошептала она бабушке.
Старушка печально кивнула.
– Никто никогда не готов к войне.
Ожидание было мучительным. Не в силах усидеть на месте, Сабрина бесцельно бродила по форту. Остановившись у новой клиники, она помахала рукой медсестре Кильке, которая жевала бутерброд с рубленой свининой. Медсестра Килька заедала стресс, учитывая ее и без того обширную фигуру, Сабрина подозревала, что сегодня ночью она легендарно объестся.