Они подплыли к берегу и вытащили челнок на пляж, укрыв его кустарником и камнями. Затем Эш внимательно осмотрел окрестности в поисках ориентиров.
— Пошли отсюда вглубь… — Эш воспользовался языком горшечников, и Росс понял, что с этих пор он должен не просто вести жизнь торговца, но и думать соответствующе. Все не относящиеся — к делу воспоминания должны быть вытеснены вновь приобретёнными, которые он так старательно заучил; его должны теперь интересовать сегодняшние соотношения при обмене и возможность нажиться. Они направлялись к Заставе Гог, где играл свою роль первый напарник Эша, доблестный Сэнфорд.
Дождевая вода хлюпала в башмаках, струйками затекала под плащи, но Эш бодро шагал с уверенностью человека, идущего по знакомому пути. Эта уверенность оправдалась через первые же полмили, когда они вышли на тропинку. Её утоптанная поверхность свидетельствовала, что пользовались ею весьма регулярно.
Здесь Эш повернул на восток и ускорил шаг, перейдя на размеренную трусцу. На дороге царил мир — по крайней мере днём. Ночью же самые отпетые и отчаянные преступники могут бросить вызов таящимся во мраке злым духам.
Пока Росс следовал за своим проводником, вдыхая странные запахи кустов, деревьев, мокрой земли, все знания, полученные им, начали обретать смысл, складываясь в его сознании в единую картину.
Тропа, по которой они двигались, пошла немного вверх, а переменившийся ветер донёс до них кисловатый запах, забивший все остальные. Эш замер так внезапно, что Росс едва не врезался в него.
Что-то горело. Росс сделал глубокий вдох и тут же об этом пожалел. Это было дерево — горелое дерево, и что-то ещё. Вряд ли то, что произошло, было нормальным. Эш растаял в зарослях кустарника.
Они продвигались, иногда ползли на коленях сквозь мокрые заросли мёртвой травы, используя любое укрытие. Наконец они залегли на вершине холма, и Эш раздвинул колючие ветки вечнозелёного кустарника.
По противоположному склону от дымившихся на верху холма развалин медленно расползалось выжженное пятно. На месте частокола, окружавшего заставу, торчали обуглившиеся столбы. И между ними остались лишь сгоревшие дотла руины, источавшие этот невыносимый запах.
— Наша застава? — шёпотом спросил Росс.
Эш кивнул. Он изучал открывшуюся картину сосредоточенно, со всем вниманием, не упуская ни одной значимой детали. То, что это место кем-то сожжено, было очевидно. Вопрос, ответить на который для двоих людей, спрятавшихся в зарослях, было жизненно важно, заключался в том, кто и зачем это сделал.
Им потребовался почти час, чтобы пересечь долину — прячась, осматривая и обдумывая увиденное. Они описали кольцо вокруг разрушенной заставы, и Эш встал в тени рощицы, стирая с ладоней налипшие комья грязи и хмуро взирая на обгорелые столбы.
— Они не повалены. А если и были, то нападавшие замели следы, — предположил Росс.
Старший напарник покачал головой:
— Местные жители не стали бы уничтожать следы своей победы. Нет, это было не обычное нападение. Никаких признаков прихода или ухода вооружённого отряда.
— Что же тогда? — спросил Росс.
— Например, молния — хотелось бы надеяться на это. Или… — синие глаза Эша стали тёмными и холодными, словно расстилавшийся вокруг пейзаж.
— Или?
— Или произошёл контакт с красными, и произошёл неудачно!
Рука Росса инстинктивно легла на рукоять кинжала. Впрочем, в такой неравной схватке от кинжала мало толку. Они были лишь двумя ниточками в человеческой паутине, раскинутой над столетиями, чтобы найти нечто, не вполне соответствующее той или иной эпохе, чтобы найти врага, в каком бы историческом или доисторическом периоде он не появился. А может быть, красные тоже вели свой поиск, и это первое поражение было их победой?