— Как при царе Горохе.
— Ходят поезда.
— На древних паровозах.
— Летает малая авиация.
— Пока двигатели ресурс не выработают.
— Работают заводы.
— Малотоннажные химия и металлургия. Нет металлургических комбинатов и прокатных станов. Нет машино- и приборостроения. Я, Павло, наверное, умру и не дождусь твоих аэрофотоснимков.
— Зря ты так. Мой солнцелёт как раз завершает облёт европейской части русской земли. Вот-вот получим снимки.
Лошадку трусила мелкой рысью вдоль длинного и узкого озера по улице, застроенной стандартными двухэтажными домиками на четыре семьи. От высотного строительства отказались раз и навсегда.
— Надо было ставить на твой солнцелёт нормальные видеокамеры для передачи данных в режиме реального времени.
— У нас есть спутники для передачи изображения или вышки для радиорелейной связи по всей Русской равнине?
— Тогда хотя бы поставил старинные камеры для аэрофотосъемки, чтобы на снимках было высокое разрешение.
— И мой солнцелёт с солнечными батареями на пятидесятиметровых крыльях потянет этот груз на своём электромоторчике? К тому же нам так и не удалось восстановить технологию получения фотобумаги и плёнки.
— Да построй ты примитивный кукурузник с двигателем внутреннего сгорания. Люди на таких бипланах через Северный полюс перелетали. Ты же ещё и президент академии наук, а не только главнуправитель, не забывай.
— Скорей всего ректор учебной академии, а то и сельхозучилища. Ни один кукурузник не пролетает в воздухе целый месяц без дозаправки.
— В конце 19 века буквально из ничего родились кинокамера и автомобиль. А что у нас вылупилось ценного за тридцать лет?
— Кинокамера родилась из часового механизма и подзорной трубы, а автомобиль из кареты и паровой машины. Подшипники, спицы, шины, рессоры — всё уже было. Любые марки стали и проката в любой стране купишь. Осталось поставить двигатель внутреннего сгорания — авто готово. А ты хочешь развить тяжёлую промышленность на пустом месте в болотно-лесной глуши.
— Мы не маленькая сторонушка, нас 16 миллионов, есть харьковский газ, донецкий уголь, полесская нефть, болотная руда.
— 28 миллионов, по последним данным, Петенька. Отстал от жизни, телевизор не смотришь. А с лесовиками, живущими зверским языческим обычаем, все 50, миллионов. Они же к нам тянутся, значит, нашими будут.
— Из истории известно, что когда-то крохотная Северная Корея делала атомные реакторы, строили боевые корабли, запускала спутники.
— И имела под боком две дружественные супердержавы — Россию и Китай. Ну как в тебя, Петька, вдолбить, что после перехода человеческого общества через новую дикость технологии не имеют обратной силы, они не восстанавливаются. Чтобы ковать мечи и кольчуги нужна была страна, покрытая домницами. Посмотри по старым картам, сколько на них деревень под названием Рудня.
— Зато у нас переизбыток металлолома.
— Да у нас есть маленькие сталелитейные заводы. Металлургия, химия высоких температур, не познаётся за десяток лет. Мы пока ещё можем починить старый трактор, запустить его, но сделать самый примитивный двигатель внутреннего сгорания — нам не под силу. Будут у нас и свои технологии металлопроката, но без старинной гигантомании. А двигателям внутреннего сгорания для автотранспорта давно место на свалке… Погодь, Петька, мне звонят… Ага, мой солнцелёт всё-таки сел.
11
Павло раскрыл папку компьютера и показал картинку.
— Ну и что там разберешь? Я же просил тебя, Павло, восстановить хотя бы монитор на старинных светодиодах. А твоя биохимия на экране — размазня соплями по стеклу.
— Погодь, чуток, сейчас снимки пропустят через компьютерные фильтры. Вот видишь, даже поезд с паровозом под Воркутой теперь можешь различить. Значит, русские не перевелись и там.
— Вижу. Зато нечернозёмная полоса России — сплошь девственный лес. Точнее, чернолесье и кусты. А Прибалтика? Что за кошмарные привидения по берегу в Юрмале бродят?
— Думаю, это женщины в парандже.
— Да, точно. Вот одна и просто в чадре. Согласен. Прибалтика — уже мусульманская? Русские иуды, борцы за независимость стран Прибалтики, получили свои тридцать серебряников и сидят в ошейниках на цепи у бабаев. Покажи теперь Киев, Павло.
— Вот тут он был когда-то… А теперь на его месте такую плотину на Днепре отгрохали! Это ж сколько техники надо задействовать.