Что же я пропустила, валяясь пластом в кровати?
Ощущение собственного бессилия - вот самое худшее в моем положении. Совершенная бесполезность. Я не могу помочь ни себе, ни ей. Только лежать, истекая липким потом в голубую ткань не своей сорочки, негнущимися пальцами поглаживать скрюченные в нервическом жесте ладони Эллирии, молчать вместе с ней, успокаивая своим присутствием.
И при этом всем, ощущение нереальности, зыбкости, тянущей в подреберье тоски сглаживало всю неправильность происходящего до больной картинки какого-то кривого арт-хауса.
Мы лежали с Элли тесно переплетясь руками, ногами, она была холодной как выброшенная на камни форель, по сравнению с моей полыхающей жаром телом. Вряд ли Лира сейчас понимала как мне паршиво. Точно так же и я не имела никакого понятия, что с ней произошло за то время, что я нежилась в мягкой постели. Все это было не правильно. Мысль затесалась куда-то в подкорку. В гипоталамус, в архаический рыбий мозг, и подохла там, множась витражными отголосками необоснованной паранойи.
Что-то шло вопиюще не так, не правильно! И я ничего не могла с этим сделать.
- Да, расскажу, потом – с заметным опозданием выдала Элли, потеревшись странным кошачьим жестом щекой о мою шею.
Вновь уронив голову на подушку, златовласая непоседа умолкла. Я не знала, что еще добавить. Выкладывать все как на духу мне никто не собирался, а для допроса попросту не хватало сил. По справедливости, мне и для того чтобы моргать достаточно часто сил едва хватало.
В дверь постучали. Она со скрипом открылась и откуда-то сбоку донесся голос Хильерда старшего.
- Эллирия, ты нужна мне в кабинете – заявил Абрахам.
- Иду.
Одеяло поползло в сторону, выпуская из своих объятий Элли, она встала, оставив меня одну, пробормотала что-то из разряда «выздоравливай Ась» и ушла, плотно закрыв за собой дверь.
Я услышала щелчок, раздосадовано выдохнула, потянув на себя одеяло. С трудом перекатилась на бок, улегшись на самом краю кровати, свесив руку на пол, чиркая пальцами по гладкому паркету. Стало совсем паршиво. Присутствие Элли успокаивало, приободряло что ли? Валяться в постели, в температурном бреду наедине с собственной глючащей головой было совершенно не весело. Кажется Хильерды свято верили в действие того пойла. Мне оставалось лишь ждать пока случится чудо, и настойка на жабьих потрохах и бородавках трехсотлетней вдовы излечит меня. Или прикончит.
Тишина убаюкивала. Сейчас для того чтобы отключиться и уплыть в небытие много не нужно было. Лишь смежить веки, сделать два глубоких вдоха, ощущая как собственное дыхание опаляет губы, шурша по обветренной, белесой корке омертвевшей кожи, и… кто-то вновь вошел в чертову дверь. Жаль у меня слишком мало сил, чтобы забаррикадироваться. Когда собственная голова весит как чугунное ядро, пытаться перетащить к входу в комнату колченогое кресло обтянутое тафтой – затея заведомо патовая.
- Фройляйн Кимред? Вам нужно выпить лекарство. Эллирия сказала жар так и не спал.
Надо мной стояла гувернантка Хильердов, с граненым пузырьком из зеленого стекла на подносе. Пить еще одну порцию тошнотворной бурды мне совершенно не хотелось, особенно с учетом того, что и первая не помогла. Вот только слушать мои слабые попытки что-то возразить чопорная тетенька в сером платье не собиралась. Понаблюдав за тем как разболевшаяся гостья в моем лице ворочается в одеялах, силясь разлепить бледные губы и что-то высказать, гувернатка поставила поднос на прикроватную тумбу. Откупорила флакон, и сжав мне челюсти руками просто залила в рот горько-тухлую дрянь.
Я закашлялась, зашипела, едва не вывернув только что выпитое на голубое одеяло. Попыталась привстать на локте. Получалось так себе.
- Какого хрена! Ты что себе позволяешь… – просипела я не своим голосом, балансируя на сомой грани яви и забытья.
Гувернантка улыбнулась, радостно и светло, как ни в чем не бывало, вновь наклонилась ко мне, чтобы вытереть губы шелковым платочком.
- Фройялйн Эллирия приказала напоить вас лекарством. В детстве она тоже не любила пить витаминные микстуры. Прям как вы. Отдыхайте и набирайтесь сил.
Обессилено повалившись на подушки я смежила веки, услышав как хлопнула дверь.