Протянув руку, Каихард поднял апельсин на уровень глаз. Два холодных, ярко-синих огонька в окружении теней запавших после бессонной ночи глазниц, буравили искусно сделанную игрушку. Апельсин, отлитый из меди, без пустот и вкраплений. Казалось, он не таил в себе ничего. Кай уже трижды подвергал подарок племянницы сканированию. Даже начертил компиляторный круг по старинке, чего не делал очень и очень давно. Но никаких секретов металлическое солнце в миниатюре не таило. Молчаливо покоилось в капкане длинный, немного женственных пальцев, поблескивало отполированной, ноздреватой кожурой.
- Что ты хотела мне сказать, Кайя? В чем тут секрет? – пробормотал адепт, почти что с ненавистью буравя тяжелым взглядом безмолвную медь.
Если бы все было так просто, если бы разгадка крылась на поверхности, никто не позволил бы любовнице Адониса передать подарок ее опекуну. Серая Жандармерия точно проверяла апельсин. Кайя не стала бы рисковать просто ради куска меди, даже преобразованного в нечто прекрасное ее собственными руками. Кимред затылком чувствовал в этом подарке нечто большее. Чувствовал, искал и не находил.
Ударив указательным пальцем по глянцевому листочку, реалистичному донельзя, в лабиринте прожилок и с неровными краями, Кай вновь замер, глядя на апельсин в своей руке.
Кайя любила фрукты. Особенно вот такие вот маленькие копии солнца. Выросшая на севере девочка, большую часть года прозябающая в заточении толстых каменных стен, в окружении снегов и вьюг за стрельчатыми окнами отцовского дома, она радовалась как ребенок цветам и экзотическим птицам на рынках многолюдной столицы. Могла часами стоять перед витринами магазинов, заставленными диковинками из далеких стран, пестрыми тканями, старинными украшениями из желтоватой кости, механическими игрушками, сделанными мастерами, не знающими о магии ничего. Игрушки двигались, повинуясь спрятанным внутри пружинам и шестеренкам. Чистая Механика. То, что было для дяди и его племянницы общим призванием.
Погрузившись в далекие воспоминания, едва заметно улыбаясь им, посветлев лицом и на пару мгновений даже перестав хмурить брови, Кай вдруг просиял. Он понял, в чем загвоздка! В этой игрушке не было и не могло быть магии. Кайя сделала все тоньше. Его маленькая, сероглазая девочка, печальная и кроткая, оказалась умнее всех ищеек Адониса. Она перехитрила даже своего всевластного похитителя.
Нажав на корешок апельсина Кай замер, ожидая чуда. Ничего не произошло. Нет, не то. Подумав немного, мужчина попытался провернуть корешок с одиноким листком, и тот легко поддался. Стоило вывинтить эту медную палочку, как апельсин на ладони разошелся лепестками кожуры, открывая ожившее нутро. Шестеренки, пружины и винтики пришли в движение. Настолько плотно подогнанные друг к другу, что при сканировании плод казался цельным. Теперь все детали разворачивались, выстраиваясь в кружевную башенку, с тихим пощелкиванием проворачивались, пока не заиграла едва различимая музыка, воспроизводимая дрожащей мембраной, считывающей звук со странной, утыканной отверстиями медной ленты.
- Здравствуй Кай – вдруг прозвучало в кабинете, произнесенное тихим, мягким голосом, которого эти стены не слышали уже десятилетие – Я уверена ты разгадаешь загадку и откроешь мое письмо. Пришлось пойти на ухищрение, чтобы передать его тебе. Все написанное на бумаге читают люди Адониса. А мне хотелось поговорить откровенно, без лишних ушей и глаз.
Каихард сидел, одеревенев, обратившись в слух, не отрывая взгляда от филигранной конструкции на своей ладони, из которой звучал голос его украденного счастья.
- Со мной все хорошо. Насколько это возможно в этой ситуации, в этом дворце, в этом городе. Не переживай обо мне, хорошо? Я жива. Вначале и не думала, что протяну так долго. Не многим ведь удавалось прожить целых десять лет под крылом у курфюрста. Бесконечных десять лет. Мысли о тебе, вот что позволило мне уцелеть. Воспоминания, которые у меня остались, светлые, добрые, они помогают держаться. Адонис, он… он чудовище Кай. Еще большее, чем о нем говорят. Ты не представляешь на что он способен, какие безумные вещи он делает. Не связывайся с ним, слышишь? Держись подальше от дворца, от министров, от высших чинов армии. Осталось совсем немного. Нам нужно просто пережить последних полмесяца. И все! Я слышала, ты пытаешься подсунуть курфюрсту какую-то бедную девочку. Прошу тебя, не делай этого. Не хочу обрекать еще кого-то на подобную участь. Не хочу, чтобы ты был замешан в этом кошмаре. Кто угодно, только не ты! Кай, милый мой, хороший Кай… Я отдала бы полжизни, чтобы вырваться из этого ужаса на пять лет раньше. Даже на год. Чтобы увидеть тебя не под присмотром жандармов, не в окружении вечной слежки из-за каждого угла. Но не такой ценой. На следующем Испытании Адонис так или иначе выберет новую игрушку для своих больных забав. Не знаю, кто это будет. Да и какая разница? Главное чтобы ты не был замешан в грязном спектакле. Та возвращенная из чужого мира, она ведь часть нашей семьи. Очень маленькой семьи. После смерти отца Кимредов стало слишком мало. Нас всего двое, Кай. Не стоит отдавать нового члена почти прервавшегося рода на потеху Адонису. Он и так отнял у нас слишком много. Я не хочу смотреть на тебя и вспоминать о той, что заняла мое место. Давай просто подождем еще полмесяца. Духи Великих Предков милостивы, они помогут нам. Все закончится. Скоро все закончится. Я так скучаю по тебе Кай. Знал бы ты, как мне тебя не хватает… Люблю тебя мой милый Каихпард. Спасибо за то, что спустя столько лет ты все еще смотришь на меня тем же взглядом. Все еще ждешь меня. Я тоже жду.