Об пожал плечами, одновременно подняв ладони вверх.
- А я по чем знаю? Может надоело нашему Умбре быть самым младшим? Его ведь гоняют и в хвост и в гриву, все кому не лень. А так, появится кто-то еще младше. Уверен добрая часть неудобных обязанностей ляжет на плечи нашей новенькой. Даже не смотря на протекторат старейшины. Традиции, знаешь ли, штука живучая.
Не хотелось этого признавать, но идти вместе, коротая время за беседой, было куда интересней чем в полной тишине и одиночестве плестись по полого поднимающейся каменной кишке.
- Ну и Лиер с ними, с этим Тенью, Ситисовой зазнобой и самим Ситисом до кучи. Наверное убрать эту новенькую из дома Хильердов не такая уж плохая затея. Если Асе станет чем-то жутким, в первые минуты ей лучше оказаться среди своих. Ситис под боком, именно то что необходимо, чтобы сдержать выброс сырых сил.
Обливион заинтересованно рассматривал хмурое, смуглокожее лицо Мести.
- Хильерды значит? Местная красотка так сильно запала в твою душу? Кто б подумал…
Брошенный на Оба взгляд багровых глаз мог легко напугать до полуобморочного состояния кого-то более впечатлительного. Забвение же даже в лице не изменился. С той же чуть надменной, постной рожей, наблюдал за своим младшим собратом, уверенно шагая вперед. Света факела, который нес Месть, вполне хватало, чтобы не навернуться впотьмах.
- Не твое дело Об. Я вообще слышал что тебя никто кроме Долорема не интересует. Так что давай не будем мусолить тему личной жизни.
На такие заявления Забвение откровенно рассмеялся.
- Ох, да ладно тебе, Винки – отмахнулся Обливион, подавив приступ веселья – Нет ничего такого в том, чтобы влюбится в прекрасную девушку. Знаешь, в свое время именно с этого началось мое перевоплощение. Не слышал от Ситиса как мы с Долоремом попали в Шйдар?
- Нет – недовольно буркнул Виндикт.
- Ну да, старик не любит распускать слухи. Ну тогда слушай...
- В свое время я был весьма многообещающим историком. В стране, откуда я родом, чтили культ Предков. Подозреваю, Империум именно там подсмотрел эту веру, и когда захватил власть в Кируме, навязал местным удобную для себя религию – бесцветным, ровным тоном начал свой рассказ Обливион – В такой стране, где память превыше всего, и имена твоего рода чтятся поколений тридцать к ряду, быть хранителем прошлого великая честь. И я ее унаследовал по праву рождения. Отец был историком и летописцем, его отец был хранителем царских библиотек. Весь наш род служил прошлому. Меня никто не учил ничему другому. Старый, почитаемый род. У нас было влияние и деньги. Уважение. В свое время я не отличался особым умом или рвением в изучении прошлого. Все и так само шло в руки. Зачем напрягать силы? Обычный случай. Учил, что было велено учить, разбирал пыльные фолианты. Наше небольшое царство Картрас, так гордилось своей историей. Так пыжилось раздуть ее значимость. Почти закончив обучение, я встретил ее. Прекрасную, словно закат над океаном. Кажеться, ее звали Мериса. Или Миранда? Забыл … но точно помню, девушка была просто прелестная. С рыжими волосами. Или каштановыми? – Об рассеянно хмурился, пытаясь восстановить в памяти лик бившей возлюбленной. Он упрямо ускользал, оставляя в голове только зудящее ощущение пустоты на месте когда-то столь милого сердцу создания – И глаза. Яркие такие. Зеленые, синие или голубые. Точно. Наверное голубые …
Они прошли почти половину коридора, пока Забвение перетряхивал закрома своей дырявой памяти.
- Не столь важно. Назовем, красотку Мира, и Лиер с ней. Так вот, приглянулась мне эта прелестница, просто не передать как. Я, прекрасно понимая свое положение в столичном обществе, заманчивые перспективы и всеобщее уважение, начал ухаживать за Мирой, ожидая скорой и бесповоротной капитуляции красотки. Но не тут-то было. Оказалось у нее есть еще один навязчивый воздыхатель. Какой-то поэт, выходец из мелкого дворянства, вечно хмурый, со странной рожей и без гроша за душой. Но он писал ей оды, посвящал песни, и Мира благоволила юнцу, привечала его в своем доме. Предполагаю что из жалости. Но может, задохлик и правда нравился бедняжке? Поди теперь угадай. Я попытался вынудить ее отослать куда подальше голодранца, но все оказалось куда сложнее. Девушка мне попалась с характером и напрочь отказалась делать, что от нее требуют. Тогда я просто переключился на соперника. Мы подстраивали друг другу мерзости, клеветали, злословили и пытались очернить имя. В пылу противостояния с писакой, я забыл о Мире, перестал навещать ее, сконцентрировав всю ненависть и раздражение на безродном выскочке. Знал бы ты, как он меня бесил! Я забыл о своей учебе, надеждах отца и всей своей семье. О больной матери. О близости вступления в должность. Все силы бросил на то, чтобы извести соперника. Даже подослал к нему головорезов. Те избили наглеца до полусмерти. Думал это точно поможет. Он уйдет с дороги! Через пару недель стихоплет очухался, и напал на меня по пути домой, попытался удавить. Оказалось, поганец обладал какой-то крупицей магии, когда я попробовал его отметелить, засранец наслал на меня невероятно жестокую головную боль. Мы расползлись в разные стороны. Оказавшись дома, я завалился спать, перед этим опрокинув в себя кувшин вина. А на утро проснулся в окружении пыли, тлена и трупов. Как ты догадался Винк, последняя стычка стала финальной точкой в моем перевоплощении. Все кто были дома под воздействием вырвавшихся при обращении сил, умерли. Они забыли как дышать. Мебель превратилась в рухлядь. Тела моих родных – в мумии.