— Договорились, — сухо сказал он.
— Вот и отлично, — обрадовался Александр, — А то у меня еще дел по горло. Видишь ли, мы три дня назад захватили одно безымянное поселение. Просто сдаться они отказались, ну а у войны, ты знаешь, свои правила. Надеюсь, мы тебе не помешаем? Заводите.
Мимо Олега провели связанного мужчину и девушку, обоих поставили на колени в десяти шагах от него.
— Видишь ли, — снова обратился к нему Александр, — по нашим правилам начинать расчет с побежденными в войне должен лично вождь. Я один, а этих много. Очень тяжелая работа.
Он вытащил нож и подошел к связанным пленникам. Те в ужасе смотрели на него. Александр с размаху полоснул мужчину ножом по лицу и отошел в сторону. Тут же к нему подошли двое боевиков и утащили жертву в дальний угол хижины под полные страха крики девушки. Из-за спины боевиков виднелись только барахтающиеся ноги мужчины. На стены рядом брызнули фонтаны крови. Вскоре жертва затихла.
— Война — это бой до смерти, — сухо сказал Александр, — Кто-то должен умереть.
— Вы убили беззащитного, — с отвращением сказал Олег.
— Когда мы брали их поселение, он был вооружен, — спокойно ответил лидер Черного солнца, — Но зачем-то сложил оружие. На войне так нельзя.
Он вздохнул тяжело и направился к девушке.
— С женщинами сложнее, — прокомментировал он, — Я должен быть первым, но в день больше пяти не получается. Первых трех мои солдаты занасиловали насмерть. Следующим повезло больше.
Девушка в ужасе замотала головой. Не обращая на это внимание, Александр за волосы уложил её на стол, задрал вверх юбку и грубо овладел ей. Закончив, он застегнул штаны и задумчиво заметил:
— Может их хоть опаивать чем. Такая молодая, а сухая как старуха. Калач, напоите её сперва бренди. И не усердствуйте.
Он подошел сперва к Царёву и с улыбкой заметил:
— Ярость. Лицо покраснело. Вены вздулись, верёвками вон руки перетянул. Ярость — это хорошо. Война любит ярость.
— Я вас всех убью, — прошипел Олег, — А тебя особенно медленно и жестоко. Как вы говорите, через три дня после обмена Тар объявляет вам войну до смерти.
— Тар, — повторил Александр, словно пробуя это слово на языке, — Мифический воин, не знающий поражения. Помнится его победила женщина — Тара. Хорошо, мы принимаем вызов.
Теперь Царёв был уверен, что выберется отсюда живым. Он объявил войну от лица крепости. По странным законам Черного Солнца военачальник может быть убит только среди собственных воинов. А это значит, что они обязаны обеспечить его возврат в Тар. Иначе их война будет бесчестной.
Уже вечером в хижину вошли шесть боевиков. Они отвязали его и привязали снова, но уже полулежа. Проверив все узлы, четверо ушли, а двое остались в нескольких шагах от него. С ним начали обращаться как с ценным пленным. В дом вошла девушка в одной юбке. В руках, прикрывая обнаженную грудь, она несла поднос с едой. Смущаясь, она поставила его рядом с ним и начала кормить его с рук. После еды в кружке оказался бренди. Царёв хотел отказаться, но она умоляюще посмотрела на него, и он выпил.
Сдвинув поднос в сторону, она оседлала его и начала расстегивать его штаны.
— Не надо, — резко сказал Олег.
— Пожалуйста, комендант, — из её глаз потекли слёзы.
— Знаешь, кто я? — удивился Царёв.
— Вас все в Кэмпсе знали, — ответила она, — Прошу вас. Лучше вы один, чем трое сразу каждый день.
Олег округлил глаза.
— Чем больше девушек, тем проще нам. Но пока все еще до троих на одну.
— Не разговаривать! — гаркнула охрана.
Она впустила его в себя и, кажется, на время забыла весь этот пережитый ужас, и даже про две пары глаз, наблюдающих за ними.
— Понравилась, — спросила охрана, когда они закончили.
— Скажите, да, — умоляюще глядя на него, прошептала она.
— Да, — громко ответил Олег.
— А то можем поменять, — охрана громко расхохоталась, — Всё, вали отсюда!
Девушка, опустив голову, вышла из хижины. Охрана на Олега внимания уже не обращала. Он попробовал достать верёвки — не получилось. С сожалением Царёв вспомнил, что не пошел в свое время на спецобучение, тогда это ему показалось лишним. Он оставил попытки освободиться и решил выспаться.
Олег проснулся рано утром, сильно болели руки, от долгого положения за спиной они затекли. Он сел и немного пошевелил ими, большой свободы верёвка не давала, но хоть чуть-чуть разогнать кровь по венам получилось.
— Он проснулся, — услышал Царёв радостный женский голос. К нему подошла Ирина Ленина — самая известная телеведущая Земли, не звезда, а суперзвезда. На ней был ярко-красный брючный костюм и белые туфли. Темные волосы безупречно уложены. На лице радость.