Деррик беспомощно развел руками и вышел. После теплого помещения холодная морось кусалась еще неприятнее.
Отказ удивил его, хотя он готовился встретить настороженное отношение со стороны медиков. Их можно понять: с чего бы им кидаться обследовать первого встречного, сущего бродягу, когда и без того полно работы? Впредь следует быть настойчивей. Не нужно сдаваться из-за чепухи. Если «место, где помогут», о котором упоминала девушка, действительно недалеко, то рано или поздно Деррик сам на него наткнется. Маргарет тоже говорила, что больница совсем рядом. Надо только придумать, как убедить врачей взять у него кровь. Может, лучше написать о себе на бумаге, а самому прикинуться немым, как и советовала Лили? Интересно, сойдет ли он за местного? В любом случае у него спросят документы и сразу увидят паспорт южного образца. А если «потерять» паспорт?
Нет, написать о себе не получится, потому что правая рука еле слушается. Надо было попросить Маргарет. Куда она ушла? Жаль, что не оставила адреса. Или можно вернуться к Лили. Нет, ни за что, она и слушать ничего не станет. Обратиться к прохожему? Деррик огляделся. Рядом как раз прогуливалась влюбленная парочка. С виду добрые, хорошие люди.
— Извините, — сказал Деррик, переступив им дорогу, — пожалуйста, не могли бы вы…
Девушка испуганно закрыла рот кулаком. Молодой человек, нахмурившись, спросил:
— Что это за акцент? Ты не местный?
— Я хочу помочь справиться с эпидемией, и мне нужно, чтобы кто-нибудь…
— С какой эпидемией? Ты пьян. — Молодой человек схватил девушку под локоть и прибавил шагу.
Деррик чертыхнулся и отступил. Он чувствовал, что взгляды невольных свидетелей сцены прикованы к нему. Кто-то упомянул полицию и необходимость «очистить город от мусора». Деррик съежился и нырнул в ближайший двор, а оттуда сумел выбраться на другую улицу.
Он и не думал, что внешность и выговор могут принести столько неприятностей. Тревога Лили на этот счет всегда казалась ему несколько преувеличенной: чужаков мало кто любит, но ведь не каждый первый. А преодолеть естественную настороженность человека не так уж трудно. Возможно, Деррику просто не хватало харизмы, убедительности, и другой на его месте счел бы сегодняшние испытания забавным пустяком. Очаровал бы девушку в частной клинике. Повел парочку за собой, а заодно и всю улицу. И где же он, этот киногерой?
Мэри Ди бы справилась.
Деррик чуть не рассмеялся. Им стоило бы объединиться — убийцам. Вот только она уже мертва, а он почему-то нет. Их история раскололась надвое. Олли, конечно, хотел бы, чтобы выжили оба. А Деррик пошел против его желания, когда оставил Мэри Ди умирать.
Накатила знакомая волна нежности и печали, застелила глаза. Он смял газету в кармане, но даже письмо от мамы не отрезвило. В конце концов, еще предстояло точно выяснить, от кого оно. Да и маму он никогда в жизни не видел.
Вытерев лицо и проглотив новую таблетку, Деррик потащился дальше. Улица, на которой он оказался, не выглядела приветливой. Здесь явно обитала беднота: одинаковые дома тесно жались друг к другу, обнимались покосившиеся заборы, там и сям висело белье, а зеркала луж на дороге равнодушно отражали небо. Если продолжить идти здесь, то больница не найдется, а вот заблудиться в убогих дворах проще простого. Надо возвращаться.
Деррик вздохнул и зябко потер себя за плечи. Сил на бесцельные блуждания почти не осталось. И где потом искать ночлег?
— Эй, — ближайшая дверь распахнулась, и оттуда высунулась небритая физиономия. — Эй, а ты кто такой?
Деррик открыл было рот, но подумал об акценте, смолчал, отвернулся и заспешил прочь.
— Отвечай, когда с тобой говорят! — обозлилась физиономия. Рядом со скрипом открылась еще одна дверь, и еще.
— Что за типчик?
— Впервые его вижу.
— Вынюхивал что-то!
Деррик прибавил шагу. Объясняться с обитателями трущоб уже поздно, лучше удрать. Вряд ли они станут его преследовать, в конце концов, он не сделал ничего дурного. Вот только в висках сразу застучало, ноги отказались слушаться, и случилось неизбежное: Деррик споткнулся и упал. Свалился прямиком в лужу. Надо было вставать и бежать дальше, но тело оказалось неподъемно тяжелым, даже замерзшие пальцы не гнулись.
— Эй, ты чего пузыри пускаешь? — Кто-то пнул его в грудь, и он захлебнулся воздухом. — Отвечай, что ты тут забыл! Кто ты такой?
— Я, — сказал Деррик, — с Юга.
Следующий удар выбил из него сознание.
***
Он пришел в себя в комнате, объятой сизым светом. Прямо перед ним раззявило створки окно, а дальше виднелись ряды крыш и хмурое небо. Можно было подумать, что тело парит в воздухе, но на деле Деррик лежал на продавленном диване, укрытый драным халатом. Болела каждая косточка, поэтому он предпочел не шевелиться.
— Ну как, приятель, — сказал кто-то ласково, — здорово тебя потрепало?
Деррик повернул голову в сторону голоса и увидел перед собой молодого человека лет тридцати. Тот сидел, придвинув громоздкое кресло к дивану, и держал на коленях карандаш и бумагу. Голубые глаза за стеклами очков улыбались. Деррик сразу проникся к нему симпатией.
— Я Ральф, — представился незнакомец, — что-то вроде художника. А ты нездешний?
— Да… Меня зовут Деррик.
— Ты с Севера?
— С Юга.
Ральф присвистнул:
— Далеко тебя занесло. Да еще и в наш квартал. Ребятки тут довольно злые и бестолковые. Но их можно понять, им туго в жизни приходится: работа от зари до зари, а дома куча голодных ртов. Где тут заняться самообразованием. Я тоже нищий. Никогда не связывай жизнь с творческой профессией.
— Спасибо, что помог мне, — сказал Деррик.
Прислушавшись, он различил за окном шум дождя и поежился. Люди, которые в любой момент могут переждать непогоду в теплом помещении, не ценят своего счастья.
— О, пустяки, — между тем отозвался Ральф. — Я просто подобрал тебя на улице. Исключительно для собственной выгоды. Всегда мечтал нарисовать кого-нибудь не из местных, а то эти рыжие головы и вздернутые носы уже в кошмарах снятся. Ну да тебе не понять. — Он хлопнул себя по коленям и поднялся с кресла. — Ты, наверное, голоден? Давай поужинаем. Вообще-то мне уже давно пора надраться.
Больше всего сейчас Деррик хотел снова заснуть, но и от еды отказываться не стал. Ральф сбегал в соседнюю комнату и вернулся с большим куском пирога, бутылкой и стаканами.
— У меня есть одна грандиозная задумка, — заявил он, разливая странно пахнущий напиток, который оказался самодельной наливкой. — Это будет триптих на сказочную тематику. Но рыжие люди со вздернутыми носами просто невыносимы. Мои персонажи должны быть другими. Мне нужны тонкие, я бы даже сказал, аристократические черты. За неимением лучшего ты сгодишься.
— Боюсь, я не понимаю, — вмешался Деррик. — Что такое триптих?
— А, да разве это важно? — Ральф громко рассмеялся. — Расскажи лучше, как тебя занесло на Юг? Южане ведь по-другому выглядят.
— Сам не знаю. Я просто вырос там в приемной семье.
— Я слышал, от Юга ничего не осталось. Повезло тебе, что ты выжил.
Деррик вздрогнул и с трудом выдавил из себя:
— Повезло.
— Наверное, скоро откроют границу. Ты слышал о планах Центра на Юг?
Разговор становился все неприятнее, поэтому и стакан с наливкой выглядел все заманчивее, хотя Деррик уже выпил один из вежливости.
— Мы хотим убрать границу и присвоить их земли себе. — Ральф, не дождавшись реакции собеседника, занялся его принудительным просвещением. — Коренное население ведь вымерло. А земля там плодородная. И тогда мы сможем потягаться с Севером за право назваться столицей.
— Что, совсем никого в живых не осталось?
— Попадаются беглецы вроде тебя. У кого-то есть разрешение на переход границы, у кого-то нет. В любом случае это беспомощные одиночки, которых и брать в расчет не стоит.
— Вы не знаете Юг, — сказал Деррик и опрокинул второй стакан. — Там все другое. Его земля вас не примет, как не приняла меня.
У него даже слезы на глазах выступили. Ральф улыбнулся, подлил еще и заметил: