И что здесь делал парень из Центра? В голой комнате его голос прозвучал каркающе. Деррик застыл в дверях, чувствуя, что готов упасть.
— Присаживайся, что ли. — Человек поднялся со стула. — Извини, чаю налить не могу. Как видишь, тут ничего нет.
— Простите, я вас не знаю, — сказал Деррик, прочистив горло.
— Ах да! — Человек хлопнул себя по лбу. — Черт, я и забыл, что мы не знакомы. Я — тот самый Джейк, о котором ты наверняка слыхивал.
Значит, мамы здесь нет, зато есть муж Лили. Это розыгрыш? Дурная шутка? Сон?
Наверное, сон. Недаром Деррик ног под собой не чувствовал; и незнакомец у берега, исчезнувший в нигде, и сам Север, сизый и бесплотный — все разом объяснилось. Странно лишь, что не Олли сидел в пустой комнате. Деррик зажмурился, надеясь проснуться, открыл глаза — ничего не изменилось. Только сдавило грудь.
— Ты приехал за Лили? — уточнил он упавшим голосом.
— Правильно. Не так уж плохо ты соображаешь, — похвалил Джейк и сел обратно. — Хотел перехватить вас в Центре, да не успел. Твой новый друг очень беспокойный. Пришлось выпрашивать отпуск. Жаль, что присмотр за Лили не входит в мои должностные обязанности…
— А где моя мать? — перебил его Деррик.
— Откуда я знаю? — отмахнулся Джейк и невозмутимо продолжил: — Вы, ребята, прямо какие-то кузнечики. Я бы вас пока не трогал, но боюсь, что дальше за вами не поспею. Я ведь не всесилен, понимаешь? У меня куча дел.
— Почему здесь ты, а не моя мать! — закричал Деррик.
Кровь бросилась в голову; он готов был налететь на Джейка и трясти, пока не услышит ответ, но тот предупреждающе выставил вперед руки:
— Я, если что, ни при чем! Я просто увидел объявление в газете и на всякий случай записал адрес. А как прознал, что вы собираетесь на Север, сложил два и два. Сам не подозревал, что тут руины.
Улыбнувшись краем губ, он добавил:
— Полагаю, твоей матери здесь и не было никогда.
Деррик закрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов, чувствуя, что готов завопить или того хуже — разрыдаться. А Джейк продолжил жалить самым невозмутимым тоном:
— Я навел кое-какие справки про тебя, дурачка. Убить брата — глупо, ничего не скажешь. Да мы бы тебе за него живого знаешь сколько заплатили? И ты б от обузы избавился, и братик послужил бы интересам государства.
— А ты, что ли, госслужащий? — вздрогнув, уточнил Деррик. Позорная слабость быстро сменилась желанием хорошенько врезать этому мерзавцу.
— Именно. Представляю интересы одной правительственной структуры. Тебе незачем знать, какой.
— Раз ты важная шишка, мог бы уберечь жену от эпидемии, что ли, — пробормотал Деррик, сжимая и разжимая кулаки.
— У меня и так все было под контролем. — Джейк откинулся на спинку стула, ничуть не настроенный на драку. — Эпидемия шла по нашему плану. Правда, мы называли ее чисткой.
— Что?..
— Хотели убрать население Юга и прилегающих к нему окрестностей Центра. И заодно выявить ребят со способностью — они должны были выжить. Правда, мы не учли, что их станут убивать свои же… — Джейк покачал головой. — Хорошо, что этого народа больше нет.
Деррик не верил своим ушам. Выходит, его семью уничтожили намеренно? Из-за таких, как Олли? Трудно принять циничную истину. Кому вообще могло прийти в голову подобное зверство, кто взял на себя ответственность? Деррик тяжело взглянул на Джейка — вроде бы живой человек, не машина какая. Спокойный, замерзший, усталый. Верящий в свою правоту. Можно ударить его, разбить лицо, но ни родителей, ни Олли это не вернет. Да и не самолично ведь он их убил. Он всего лишь поддерживал какие-то дикие идеи, чтобы сделать себе имя.
— Так вы националисты? — спросил Деррик. — Зачем оно вам надо?
— А сам факт, что где-то стали рождаться существа со сверхъестественными силами, тебя не смущает? — Джейк красноречиво развел руками. — Очевидно, что дальше их стало бы только больше. Да и без них весело вам жилось: в каждой деревне по ведьме, и ведь по настоящей ведьме!
— Мне они тоже не нравились. Но…
— Разумеется, нужно было зачистить эти места, — отрезал Джейк. — Поодиночке чудовищ можно переловить, но вместе они сожрали бы нас, людей.
Людей?..
— Как-как ты сказал? Не смей называть Олли чудовищем! — заорал Деррик и бросился на Джейка.
В первую секунду тот растерялся, и Деррик успел выбить из-под него стул. Оба покатились по мерзлой земле. Джейк пытался бороться, но не смог перехватить инициативу: Деррик без труда пригвоздил его к полу, навалился сверху и сдавил горло. Под пальцами забился тревожный пульс. Ярость застлала глаза, а затем что-то горячее, невыносимое пронзило живот.
Деррик поперхнулся воздухом и, потеряв равновесие, свалился на грудь Джейка. Тот рывком отпихнул его от себя, отодвинулся, кашляя и ругаясь. Слова путались в сознании, превращались в бессмысленный набор звуков. Прежде чем все поблекло, Деррик успел заметить в руке Джейка револьвер.
Серость надвинулась и расстелилась без конца. Гнев и печаль смяло, придавило покоем. «Здесь ночное небо. И океан», — успел объяснить Олли — краткая вспышка на краю сознания, — и после тьма захватила Деррика разом, целиком.
***
Сбившись с ног, Лили и Ральф впустую обшарили окрестности вокзала. В итоге сошлись на мысли, что Деррик не дождался их и сам пошел искать дом матери. И это была катастрофа: выходило, что они зря строили планы.
От волнения оба потеряли голову и открыто приставали с вопросами к местным. Но те реагировали на удивление спокойно: не отворачивались и не тыкали пальцами в чужаков. Так Лили окончательно убедилась, что на Севере всем плевать, из какого кто региона. Жизнь снова показала свое отличие от учебников и газет.
Приморскую улицу нашли уже полуживые от страха и беготни. Счастье, что вещи остались в камере хранения: неизвестно, кто бы их сейчас тащил. Правда, Ральф зачем-то прихватил с собой картонную папку и всю дорогу прикрывался ей: мучил кашель.
Взглянув на табличку на крайнем доме, Ральф остановился, и Лили едва не налетела на него.
— Хочешь отдохнуть? — спросила она, глядя, как он переводит дыхание и вытирает пот со лба.
— Нет, — прохрипел Ральф. — Просто тут неприятный воздух. Пошли.
Но он не сделал и двух шагов: согнулся в очередном приступе кашля. По злополучной папке побежала кровь и закапала на ледяную корку мостовой.
— Зачем ты только поехал? — Лили встала рядом, переминаясь с ноги на ногу. Не терпелось бежать дальше. — Ты разве не знал, что здешний климат тебе не подходит?
Вопрос повис в воздухе без ответа: Ральф все не мог отдышаться.
— Иди дальше сама, — наконец предложил он. — Я догоню.
Что-то сразу укололо, пробрало до костей: не то ветер, не то близость паники. Улица стелилась впереди кольями заборов — широкая и равнодушная.
Если Лили бросит Ральфа, то останется совсем одна. Снова.
— И как я все объясню Деррику? — спросила она с тоской.
— Скажешь, что мне плохо. Вот заодно и твой план в действии. — Ральф нашел силы ободряюще улыбнуться. С его помятой физиономией вышло жутко.
Нельзя разделяться в чужом мире — Лили это ясно ощущала. Пусть местные и выказывали дружелюбие, но кто их знает? Мало ли как они себя поведут, если встретят одинокого чужака в лохмотьях. Парочка выглядела бы куда солиднее.
— Чего ты встала? — прикрикнул на нее Ральф, снова закашлялся и сполз по стене на лед.
Семенивший мимо старичок с брезгливым видом обогнул их по широкой дуге. Следом спешил молодой человек, старательно глядя себе под ноги. Завидев Ральфа, он перешел на другую сторону улицы. Прогрохотал автомобиль.
— Я не могу тебя бросить, — сказала Лили и взяла Ральфа за руку. — Мне страшно. Чувствую, мы оба потеряемся, как Деррик.
— Не беспокойся, я приведу себя в порядок и догоню. — Он вынул из кармана пузырек с таблетками и высыпал в рот сразу три штуки. — Через полчаса. Столько ждать нельзя, так что иди.
Лили сглотнула неприятный ком в горле. Странно, неужели она всерьез волновалась за Ральфа? Ведь совсем недавно думала, что с удовольствием прикончила бы его.