Джерард сел на кровати, несколько раз глубоко вздохнул и постарался смахнуть с глаз появившиеся за ночь льдинки. Пустота раскинулась перед его взором. Чтобы успокоиться, Маршалл посмотрел сначала в пол, а затем по сторонам, и почувствовал, как ему стало легче, едва только он заметил на одной из стен фотографии своих детей. Увидел Маршалл и парочку фотографий своей бывшей жены. Она и правда была красива.
«Скорее всего, она и сейчас красавица», – подумал Джерард, но подобные мысли лишь огорчали его, наводя на воспоминания о жене в постели с чертовым пилотом.
Вид их обоих в гробу понравился бы ему куда больше.
Маршалл улыбнулся от понимания того, что, как бы нелепо это ни звучало, но злость помогала справиться с неприятными ощущениями в желудке. Где бы сейчас ни была жена, Маршалл по большей части надеялся, что все у нее было хорошо. Член Совета Тринадцати встретил ее прелестной девушкой и должен был признать, что такой она и оставалась, несмотря на то что была замужем за таким человеком, как он. К тому же она всегда была лучшим, чем он, родителем для двух их замечательных детишек.
Но, ради всего святого, связаться с пилотом…
Маршалл искренне надеялся, что засранца таки сбил какой-нибудь метеорит.
– Кто-нибудь, заберите меня домой! – простонал он, и словно в ответ на его мольбы голубым светом загорелась голограмма, снялась со стены и подплыла к Маршаллу, зависнув в воздухе. На экране загорелись слова: «Джеймс Барклай», и у Джерарда перехватило дыхание. Барклай, один из Совета Тринадцати, был чуть ли не единственным человеком, которого Маршалл по-настоящему боялся.
– Какого черта ему-то нужно? – пробурчал Маршалл.
Экран потемнел, и раздалась непрекращающаяся мелодия. Срочный звонок. Что бы это ни было, но Барклаю действительно нужно было переговорить с коллегой по Совету.
Маршалл пригладил волосы и собрался было уже ответить на звонок, но вовремя осознал, что до сих пор не успел одеться.
Быстро натягивая одежду, Джерард попытался посмеяться над комичностью ситуации, но скорое общение с Барклаем слишком омрачило и до этого не самый положительный настрой. Этому мужчине было всего тридцать, но за свою короткую жизнь он успел умереть уже трижды. В первый раз, при рождении, пуповина чуть не задушила его. Потом еще раз, когда ему было семнадцать лет, и его отец, руководитель «Вейланд-Ютани», сошел с ума на Марсе и застрелил шестерых членов своей семьи. И наконец, в двадцать шесть лет, когда корабль, на котором он отправился в путешествие, врезался в дрейфующие обломки, которые оказались останками космического зонда, датированного далеким двадцатым веком.
Каждый раз Джеймса возвращали к жизни своевременное вмешательство докторов и лучшие лекарства, которые только можно было раздобыть. Большинство людей считали Барклая счастливчиком, но Джерард Маршалл видел в нем человека про́клятого и непохожего на остальных. В итоге он сдался в своих попытках узнать, как именно спасся Барклай в тот последний раз, когда все люди на борту погибли, а сам он пробыл в скафандре целых семнадцать дней.
Маршалл оделся, снова пригладил волосы и наконец ответил на звонок.
– А вы не спешили, Джерард, – раздался голос Барклая еще до того, как успело выровняться изображение.
– Я спал, – ответил Маршалл.
– Члены Совета Тринадцати не спят. Только закрывают глаза и дают себе немного отдохнуть.
«И еще они не умирают. Жуткий ублюдок», – подумал Джерард, но улыбнулся и кивнул, пытаясь исправить положение парой приветственных фраз, но Барклай сразу перешел к делу.
– Мы потеряли связь с Милтом МакИлвином, ученым, которого ты отправил для наблюдения за работой Изы Палант.
– Вы общались с ним? – удивился Маршалл. Все в Совете были равны, но тем не менее смотрели на Барклая как на неофициального лидера. Причина крылась в его личности и, конечно, в необычной истории жизни.
– Разумеется, – ответил тот. – То, чем занимаешься ты, важно и для остальных членов Совета, Джерард. Это касается всех нас. Разве не в этом состоял изначальный смысл?
Маршалл нахмурился и покачал головой.
– Что вы имеете в виду под потерей связи?
– МакИлвин высылал мне информацию относительно хода исследований каждый день. Прошло уже четыре дня, как он молчит. Я навел справки и выяснил, что за эти четыре дня не было вообще никаких контактов с «Рощей Любви». Учитывая последние происшествия, я думаю, что пришло время забеспокоиться.
– Полностью согласен с вами, – кивнул Маршалл. За последнее время диверсиям подверглась не только станция «Южные Врата-12». По всей Сфере Людей случилось, по меньшей мере, семнадцать атак, в основном нацеленных против Колониальных морпехов и владений Компании. Вдобавок один из кораблей Косморожденных серьезно пострадал от рук члена экипажа во время патрулирования системы Эддисон-Прайма. Корабль до сих пор плыл в открытом космосе, с несколькими выжившими на борту, все еще ожидающими спасения. Где-то еще, в девятнадцати световых годах друг от друга, были взорваны три орбитальные станции. Случившиеся в практически идеально рассчитанное время взрывы унесли жизни восьмисот морпехов и членов экипажа поддержки.