Едва ли юноша хоть на миг задумался о том, что сделал по первому же импульсу души — шагнул к женщине и встал за её спиной: так же, как пару дней назад, когда они вместе создавали будущий ориор. Лишь когда жест уже бы сделан, он запоздало решил, что действует вполне разумно, если госпоже директору понадобится его помощь. В конце концов, его способности и в бою очень даже могут пригодиться, главное — обладать нужными для этого знаниями.
— Отойдите, Илья, — произнесла леди Уин Нуар.
— Я же могу помочь. Как тогда. — И он развернул ладони, не решаясь, однако, прикоснуться к ней.
Она сама вложила пальцы в его ладонь, прижала указательным его большой палец, и он почувствовал, как энергия упруго щекочет костяшки и покалывает под ногтями. Было страшно и увлекательно, так, что дух захватывало. Если он рассчитывал, приблизившись к её магии, понять, что именно она делает, то ошибся — теперь он понимал ещё меньше, чем наблюдая со стороны. Только одно он и успевал понять — то, насколько легко и непринуждённо госпожа Гвелледан конструировала сложнейшие магические схемы, причём всё это на лету, раньше, чем противник успевал пустить в ход одно-единственное заклинание.
Незнакомец, видимо, и в самом деле хорошо знал, как себя вести в бою, однако сейчас предпочёл грубый напор тонкостям мастерства. Должно быть, на искусность и изысканность он не рассчитывал именно потому, что понимал — для них всегда нужно лишнее время. Заставить противника играть по своим правилам, вынудить его только и делать, что отбивать атаки, — вот и добрая половина успеха. И первые секунды именно так всё и выглядело: чародей на виверне пускал в ход заклятье за заклятьем, каждый раз новые, а госпожа директор, не допуская их до оставшейся в целости части защиты, что-то такое с ними делала. Что именно — понять было невозможно, потому что следы их просто пропадали.
А потом боец занервничал. Илья сперва не понял, почему его виверн вдруг заметался, словно пытался выбраться из паутинной ловушки, стягивающейся над определённой точкой. Губы леди Уин Нуар слегка растянулись в усмешке. А потом воздух вокруг виверна вдруг забурлил магией, и эта магия сразу показалась юноше знакомой, уже однажды виденной. Он воспринимал заклятья не столько как структуры, сколько как последовательность различных оттенков, и теперь, за миг до того, как незнакомцу пришлось сражаться с собственными чарами, петербуржец узнал и магическое пламя, и кислоту с металлом, и другие элементы атакующих структур.
— Виверну жалко, — произнесла она, выворачивая запястье, словно хотела посмотреть, что у неё там, на тыльной стороне запястья. Пальцы Ильи при этом не отпустила, наоборот, ещё сильнее стиснула костяшками своих.
Он сперва не понял, почему чародейка вдруг заговорила о виверне. Но когда, чуть вскинув голову, госпожа Гвелледан отправила в противника что-то сложно-многоэтажное и, уж конечно, не безобидное, догадался. Занятый собственными чарами боец в эти мгновения вряд ли ещё хоть от чего-то мог защититься. Илья азартно проследил, как заклинание было нацелено на врага, и даже в какой-то момент снисходительно посочувствовал ему.
— Брякнется с такой высоты, — выдохнул он. — Вот кого надо жалеть.
— Его-то поймают. В подобных случаях обычно всё продумано, — едва слышно отозвалась женщина. — По-настоящему жалко только виверну.
— Должно быть, нелёгкое это дело — сохранять чужие заклинания, чтоб в нужный момент отправить их в хозяина?
— Нелёгкое и бесперспективное. Это возможно, но требует столько усилий, что ту же самую энергию и те же силы можно пустить на боевую магию намного более высокой степени поражения. Но молодой человек явно не учёл, что моя основная специализация — пространственные системы.
— Так вы направили его чары по каким-то особым пространственным путям. Вот оно что!
— Вроде того. Тут важнее всего правильно рассчитать расстояние и время выхода, но — опыт мне в помощь. — Обернувшись, она слегка улыбнулась ему. Там, над кромкой защиты, противник госпожи Гвелледан исчез в переливах магических помех. — Поднимайте защиту, Эрбелль! Не будем мальчика добивать.
— Если это вообще понадобится, — проворчал Всеслав. — И что вы кому доказали?
— Думаю, те, кто может, сделают вывод.
Женщина слегка отодвинулась от Ильи, и он только тогда обратил внимание, что по-прежнему полуобнимает её руками, да ещё и тянется губами к мочке её уха, выглядывающего из-под аккуратно уложенной причёски. В этот миг юношу смутно посетило ощущение, что он поступает как-то не так в отношении Мирним. Подобная мысль не могла радовать, да и вообще в этот миг задумываться ему не хотелось категорически. Он хотел лишь, чтоб всё как-нибудь шло так, как идёт, а вопросы и проблемы — вот было бы замечательно! — обошли бы его стороной.