Его дочь, конечно же, ничего не знала. До Лоры добрались слухи об исчезновении мисс Суонн – больше девушка ничего не слышала. Ей было жаль одинокого отца, но в какой-то мере Кловерфилд могла понять поступок Элизабет: Лора сама бы сбежала на поиски Джеймса, если бы только знала, что тот жив. Но такой уверенности не было, ибо словам отца девушка по-прежнему не верила. А когда услышала, что тот через месяц собирается отправиться в Англию, и вовсе загрустила. Все дни тянулись одинаково уныло: прогулки доставляли больше удовольствия, чем общение с некоторыми знакомыми, но и они были скорее необходимостью, чем предметом удовольствия. Мистер Кловерфилд, несмотря на все трудности в делах, все же пытался найти развлечения для дочери – он знакомил ее с наиболее интересными, по его мнению, молодыми людьми, устраивал званые вечера, доставал приглашения на все светские мероприятия – но все без толку. Мужчина даже не догадывался, почему в голубых глазах прочно засела такая тоска. Редкие люди обладают чутьем, помогающим обнаружить чужие тайны, – казначей им не обладал. В отличие от Беккета.
В один из довольно ясных дней девушка прогуливалась по морскому побережью. Погода стояла жаркая, людей было мало, и Лора остановила неподвижный взгляд на одном из кораблей, заходивших в порт. Едва пристав к берегу, судно буквально ожило; матросы резво принялись разгружать товар, повинуясь звучным приказам капитана, а немногие пассажиры (или члены экипажа – из-за большого расстояния рассмотреть это не представлялось возможным) сошли по трапу на берег. Одна высокая фигура шла в окружении трех других, и направлялась в офис компании; девушке это показалось странным. Такое зрелище больше напоминало сопровождение заключенного; у этого человека была темная одежда, больше похожая на лохмотья. Человек стоял спиной к девушке, и та в недоумении проводила взглядом эту странную четверку людей. Когда они скрылись в здании, Кловерфилд сочла, что теперь может подойти чуть ближе, и медленными шагами, словно сомневаясь в целесообразности своих действий, приблизилась к офису компании.
Девушка встала в стороне, под деревьями; спустя некоторое время ей это надоело, и она прошлась по набережной, следя за тем, чтобы не уйти слишком далеко. В какой-то момент подобное времяпрепровождение показалось ей глупым занятием, и она сама удивилась своему поступку. Но что-то не позволило ей уйти домой – возможно, предчувствие, а возможно, голос, прозвучавший из настежь распахнутого окна. Скорее всего, Лора и не обратила бы внимания на этот оклик Беккета, голос которого давно стал для нее привычным раздражающим фактором, если бы в этом оклике не показалось что-то важное.
– Помните о нашем договоре, адмирал Норрингтон…
После этих слов все смолкло. Девушка замерла, словно ее поразило громом; несмотря на то, что она слышала эту фразу собственными ушами, уже в следующее мгновение Лора не могла поклясться в том, что слух ее не обманул. Неизвестно, сколько бы длилось это оцепенение, если бы через пару мгновений не распахнулась дверь, и на пороге не показалась высокая фигура того самого человека, которого совсем недавно Кловерфилд видела на берегу. Оба, случайно встретившись глазами, замерли от неожиданности.
Наступила такая минута, когда мы не можем поверить собственным глазам; и хотя теперь Джеймс выглядел совсем иначе, чем при их последней встрече, Лора сразу узнала его. Некоторых людей нам помогает узнать сердце; им достаточно просто быть рядом, чтобы уже ощущалось их присутствие. Обе фигуры замерли, точно не решаясь подойти ближе. Кловерфилд стояла, словно окаменев, и не могла поверить, что это реальность, а Норрингтон боялся сделать шаг навстречу, чтобы не спугнуть девушку, как он полагал, своим видом.
– Так вы живы! – воцарившееся молчание нарушилось тем, что Лора заключила своего старого друга в объятья. – Глазам не верю… Что произошло?
– Боюсь, вам этого лучше и не знать, – запоздало ответил мужчина и улыбнулся: – Но я и не думал, что встречу вас, мисс Кловерфилд, так скоро. Как ваш отец, он здоров?
– Он будет счастлив видеть вас, – заверила девушка.
Она замерла, не желая нарушать молчание; с одной стороны, ей не хотелось так невежливо рассматривать Джеймса, но с другой – любопытство брало верх. Лоре невероятно хотелось сейчас же, сию же секунду услышать всю его историю, но приходилось себя сдерживать.
Та одежда, которая недавно изумила Кловерфилд, вблизи являла собой еще более жалкое зрелище: но теперь Лора смогла понять, что это некогда был мундир офицера английского флота. Молодой человек был без парика и без шпаги; девушка и представить не могла, что на самом деле у Норрингтона такие темные каштановые волосы. И хотя его вид свидетельствовал о долгом пребывании вдали от цивилизации, Кловерфилд все равно не могла перестать улыбаться: ей безумно хотелось вновь обнять своего старого друга, но она боялась, что такой порыв чувств будет неправильно истолкован как самим Джеймсом, так и случайными прохожими, которые могли бы их увидеть.
– Какая прекрасная картина… Так вы знакомы с нашим адмиралом? – со стороны офиса компании послышался знакомый голос. Только у одного человека была манера так растягивать слова.
– Адмиралом? – непонимающе переспросила девушка. В ее голове сразу же мелькнули те дни, когда она боялась, что ее друга найдут и отправят за решетку; каким же образом компания сменила гнев на милость?
– Мне удалось достать прошение о помиловании, – не глядя на Кловерфилд, тихо пояснил Норрингтон. – Взамен я поступил на службу компании.
Это объяснение только добавило вопросов, которые появились у Лоры, но красноречивый взгляд Норрингтона свидетельствовал о том, что для них сейчас не место и не время. Поэтому девушке пришлось смириться и отложить разговор до другого момента – скорее всего, пока они не окажутся в более располагающей обстановке, и тогда уже все станет ясно.
– В таком случае, до скорой встречи, мистер Норрингтон… – вежливо кивнула Лора, не решаясь добавить что-либо еще к этому официальному прощанию. Она буквально чувствовала, что ей нужно уйти, дабы не сказать ничего лишнего – того, что мог бы услышать лорд Беккет.
Бывают дни, когда все раздражает. В эти моменты человек похож на бочонок с порохом, и любой искры достаточно, чтобы и сам бочонок, и все вокруг взлетело на воздух. Именно так чувствовала себя Лора – прошло три дня после ее встречи с Норрингтоном, а последний все никак не считал нужным прийти к ним в дом. Отец ничего не знал: дочь решила, что будет интереснее устроить сюрприз, но сейчас уже начинала сомневаться в правильности своего решения.
Ее гнев сменялся растерянностью, затем в голове всплывали не столь далекие воспоминания переживаний, и снова все эти чувства уступали место глухой досаде – подобное молчание Джеймса легко было принять за пренебрежение, и изо всех сил Кловерфилд старалась убедить себя в том, что у молодого человека есть дела более неотложные, чем визит к старым друзьям.