В экскурсе о языках в СА 2, написанном более мелким почерком, чем основной текст, излагается следующее:
К прибытию Феанора прошло уже триста шестьдесят пять долгих лет Валар с тех пор, как Нолдор пересекли Море, оставив Синдар позади. По нынешнему счету прошло более трех с половиной тысяч солнечных лет. За такой срок языки Смертных Людей, находящихся далеко друг от друга, изменились бы до неузнаваемости в случае отсутствия записей песен или книг мудрости. Но в Валиноре в Дни Дерев изменения были слишком незаметны, чтобы их почувствовать, кроме тех, что происходили по воле и замыслу, в то время как в Средиземье во Сне Йаванны они тоже были медленными. Тем не менее перед Восходом Солнца все существа в Белерианде стали пробуждаться от дремы (как рассказывается в другом месте) и язык Синдар за долгие годы сильно изменился - так же незаметно, как меняется форма кроны растущего дерева; возможно, эти изменения были подобны тем, что коснулись бы языка более поздних времен при отсутствии письменности за пятьсот или более лет. А язык Нолдор мало отличался от древнего общего языка Эльдар – и большей частью изменения были произвольны (создавались формы более приятные для слуха или произношения) и изобретались различные новые слова, неизвестные Синдар. Но в этом случае общение между двумя народами стало более легким и свободным. Во-первых, после Восхода Солнца все существа Арды начали подвергаться быстрым и внезапным изменениям, и во дни Войн языки и Нолдор и Синдар сильно изменились – и изменения эти в повседневных языках были одинаковыми, то ли по причине общей земли, условий жизни и судьбы, то ли по причине общения и смешения крови, но два языка менялись одинаково и вновь соединились в один. Во-вторых, постепенно случилось так, что большая часть Нолдор отказалась от повседневного использования собственного языка и заговорила на языке Белерианда, хотя и обогащенном многими словами из Нолдорина. Лишь в Гондолине, который был рано населен (одними Нолдор)8 и отрезан от смешения с другими народами, Нолдорин сохранился до самого падения города; в то время как в Дориате использовался лишь Синдарин, нетронутый влиянием Нолдорина и менее изменившийся, чем язык за пределами королевства. В то время язык Нолдор менялся таким образом. Во-первых, хотя Синдар не были многочисленны, они далеко превосходили народы Феанора и Финголфина, тех, кто выжили в опасных походах. Во-вторых, из-за смешения народов, которое произошло во всех землях, кроме Дориата; хотя правители были принцами Нолдор, их подданные большей частью принадлежали к Синдар. В-третьих, владычество над всеми Изгнанниками после смерти Феанора перешло к Финголфину (кроме тех, кто последовал за сыновьями Феанора), а он признавал верховное владычество Тингола и Менегрота и испытывал великое благоговение перед этим королем, могущественнейшим из Эльдар за исключением одного лишь Феанора, и не меньше уважал он Мэлиан. А
Тингол из-за горя, причиненного Нолдор Тэлери, не говорил на Нолдорине и своим подданным запрещал это делать. Кроме того, случилось так, что Нолдор покинув по собственной воле Аман, в мятеже против Валар, подверглись непроизвольным изменениям гораздо больше, нежели Синдар, и их повседневный язык быстро перестал быть похожим на высокую речь Валинора. Однако Нолдор, будучи мудрыми Эльфами, сохранили этот высокий язык как язык знаний и стали его использовать в торжественных случаях и учили ему своих детей. Поэтому их повседневный язык стал менее благородным, и Нолдор могли использовать Высокую Речь как язык знаний, а в повседневном общении или во всех вопросах, что касались всех Эльдар Белерианда в общем, они использовали язык тех земель. Говорят, что после Третьей Битвы, Дагор Аглареб, когда Нолдор расселились по Белерианду и основали свои королевства, они стали широко использовать Синдарин.
Эта переделка и частичное переписывание текстов не изменяют, по существу, идеи, выраженной в более ранних текстах: мой отец не вернулся к своей карандашной заметке с запланированными изменениями, которую я привел выше. Отрывок, касающийся Рун Дайрона, опущен, но он уже был включен ранее в СА 2 (§ 31). Здесь подчеркивается, что Синдарин был несколько архаичен и «не тронут» Нолдорином: этой мысли нет в СА 1, хотя там и говорится, что «в Дориате говорили только на Синдарине».