Признание Финголфином верховного владычества Тингола осталось (с оговоркой «кроме тех, кто последовал за сыновьями Феанора»), но здесь появляется запрет на Нолдорин, который Тингол наложил на своих подданных, узнав о Резне в Альквалондэ, как одна из причин отказа Нолдор от своего собственного языка. Нолдорин, как здесь говорится, после восхода Солнца в Средиземье менялся даже быстрее, чем Синдарин, и это связывается с мятежом Нолдор в Амане (ср. со словами в комментариях, написанных карандашом в конце текста СА 1: «Нолдор несли на себе особое проклятие изменчивости»); и в то же время среди самих Нолдор появляется мнение, что их разговорный язык испорчен и это приводит к отказу от него.
Затем отец (возможно, довольно скоро) отказался от второго текста после слов «изобретались различные новые слова, неизвестные Синдар», и заменил его следующим: Но вскоре случилось так, что Изгнанники переняли язык Белерианда, как разговорный, а их древний язык сохранился только как высокая речь и язык знаний, особенно в домах Владык Нолдор и среди мудрых. Эта перемена языка произошла по многим причинам. Во-первых, Нолдор было гораздо меньше, чем Синдар и, за исключением Дориата [вычеркнуто позднее: и Гондолина]9, народы эти скоро смешались.
Во-вторых, Нолдор учили Синдарин с гораздо большей легкостью, нежели Синдар изучали древнюю речь; кроме того, когда стало известно о Резне, Тингол более не разговаривал с теми, кто использовал язык убийц в Альквалондэ и запретил своим подданным это делать. Так и вышло, что общим языком Эльфов Белерианда после Третьей Битвы, Дагор Аглареб, стал язык Серых Эльфов, хотя и обогащенный словами и конструкциями Нолдорина (за исключением Дориата, где язык оставался более чистым и менее изменившимся со временем). [Вычеркнуто позднее: Лишь в Гондолине язык Нолдор остался в повседневном использовании до самого падения города, ибо он был рано заселен одними лишь Нолдор, народом Тургона с Северо-Западных земель; город долго оставался сокрытым и был отрезан от общения с другими народами10. Следующий замещающий отрывок был помещен на полях: ], но Нолдор все еще сохраняли Высокую Речь Запада как язык знаний, и на ней давали имена могучим мужам или местам славы.
Все годы Войн Белерианда, [почти>] более чем шесть сотен лет, были временем великих перемен, не только из-за трудов и бедствий, но и потому, что в первые Годы Солнца и во Вторую Весну Арды рост и изменение всех живых созданий были быстры и стремительны. В конце Войн [ и Синдарин и Нолдорин позднее заменено на >] языки Белерианда11 очень сильно отличались от того, какими они были в времена прибытия Феанора, и только Высокая Речь, которую учили заново с помощью записей, оставалась неизменной. Но эти хроники были записаны позднее Последней Битвы и конца Древних Дней, и потому это было сделано на языке остатков Эльфов, каким он был в то время, до того, как снова ушел на Запад. Поэтому имена и названия мест, которые были записаны в хрониках, имеют ту форму, которая была в разговорном языке в конце Древних Дней.
Здесь заканчивается отрывок, взятый по большей части из Серых Анналов, и затем следует краткий пересказ из Квэнта Нолдоринва, смешанный с преданиями Дориата12.
В этой переделанной версии ничего не говорится о том, что Синдарин и Нолдорин соединились в один язык, и нет предположения, что язык Нолдор стал считаться «испорченным»; разговорный Нолдорин сохранился (как и в первоначальном тексте) в полностью Нолдорском городе Гондолин до его падения. В целом концепция становится гораздо более простой: Нолдор сохранили свой язык как Высокую Речь, а Синдарин стал языком повседневного общения (это произошло из-за меньшей численности Нолдор и смешения народов вне Дориата, трудностей, с которыми Синдар овладевали Высокой Речью, и запрета, наложенного Тинголом). Синдарин заимствовал слова из Нолдорина, но не в Дориате, где речь оставалась несколько архаичной. При более поздних изменениях текста (см. прим. 8-11) мысль о том, что Нолдорин остался разговорным языком в Гондолине, была отброшена.
Интересно отметить, что в конце этой последней версии сказано, что «эти хроники» были записаны «позднее Последней Битвы и конца Древних Дней, и потому это было сделано на языке остатков Эльфов, каким он был в то время, до того, как снова ушел на Запад.»