— А почему между вами раздор? Я думал, вы на одной стороне! Против Гондора!
— Ха! Чушь! Мы грабим и убиваем все, что видим, но с Харадом у нас и впрямь мирное соглашение... Было. До тех пор, пока он не начал расширяться при халифе Херуарвэ... Для Харадского Халифата с недавнего времени стала очень высоко цениться территория Умбара, и Херуарвэ стал претендовать на наши земли, единственный дом пиратов и контрабандистов!
— И что же случилось дальше?
— О, это очень интересная история... Целый флот отправился к нашим берегам. Он насчитывал сотни кораблей, но посланный захватить нас младший сын Херуарвэ Херумор решил сперва поговорить с Советом Адмиралов... И мы пришли к соглашению. По закону Халифата, вся власть передается старшему сыну халифа, а младший обычно умерщвляется, дабы не случился государственный переворот или раскол между землями. И Херумор, видя, как его старший брат Харадарион уже близок к вознесению на трон, начал государственный переворот... Он заручился многими союзниками. Рабам он обещал свободу, вельможам — сладкую жизнь при дворе... Особенно яро его поддержал флот, которым он руководил. Принц Южных Морей — так его называли, да... Наемные войска остались верны Хараду, а янычары раскололись надвое. Регулярная армия в Хараде слаба, но все полномочия главнокомандующего земными силами находились у Харадариона. Поняв, что время пришло, мы поддержали восставшего принца. И началась недолгая, крайне недолгая война... Всего один бой. Один бой, осада столицы Харада с моря и одновременно поднявшийся мятеж в ней. Не успели мы все высадиться на сушу, как на нас обрушился дождь из огня и стрел... Корабль принца был атакован еще до того, как он отдал якорь, и тот стремительно начал идти ко дну... Принц Херумор потонул, а тело его так и не нашли. На флоте поднялась паника. Нам едва удалось скрыться... После краткой битвы почти весь флот подчинился и впоследствии был сурово наказан. Остальные присоединились к нам... Ах... Говорят, Совету перед битвой Херумор сказал нашему адмиралу, Альдемо — «Меня оберегает Великий Змей. Если Море меня заберет, то знайте — я не умер, я лишь навещаю подводные чертоги Его!».
— А когда это случилось?
— Хм… Да менее, чем полгода тому назад!
«Полгода… Какие к чертям полгода, когда сервер работает только два месяца?!», — подумал Найс.
— Да, — самозабвенно продолжил работорговец. — Харад переживает не лучшие времена. Херуарве скончался через несколько дней после того, как это произошло. Говорят, от печали по сыну… Но коренные харадримы считают, что Харадриону, его старшему сыну, после избавления от конкурента, своего младшего брата, нечего стало опасаться — и он сотворил переворот, а убийство отца списал!
Найс все понял. В его голове тут же провернулись возможные ходы, и он начал активный опрос. Работорговец отвечал, не задумываясь, разговоренный своим рабом. О торговле он, казалось, уже и позабыл.
Оказалось, что Харад в настоящее время переживает тяжелый экономический кризис. Народ недоволен. Янычары на грани восстания.
Расспросив подробнее о личности Херумора, Найс решил действовать. Когда работорговец начал травить очередную свою байку, игрок умудрился развязать путы и, схватив ближайший камень, раскроил торговцу голову и бросился в толпу.
Расслабившаяся охрана не успела вовремя среагировать! Умело запутывая следы, Найс пробрался через толпу зевак в переулок, затем опять в толпу, и вновь в другой переулок, похожий на лабиринт. Когда он почувствовал, что погони нет, и он точно остался один, Найс открыл меню и выбрал пересоздание персонажа.
Персонаж был пересоздан, а репутация обнулена. Теперь над бывшим Найсом светился ник Herumor, но осталась фракция «Странник».
— Погиб, значит… — сказал он про себя. — Посмотрим, что вы скажете на это! Принц возвращается! И если уж игрока Боромира гондорцы приняли за сына Денетора, тогда... У меня есть шанс!
Глава 14. Иллюзии и мечты
Город осаждался огненными магами — игроками по имени Bayer, Vektor и Romul — и их ручной сотней умертвий уже целый час. Защищали город в основном мальчишки-подростки, старики и женщины старшего возраста.
Защитники отстреливались стрелами и кидали камни с высоты стены в захватчиков. Единственный вход в крепость заблаговременно был замурован, так что защитники возвели преграду не только врагу, но и самим себе. Осажденные оказались зажаты в тупике.
Посреди пустого тронного зала же сидел на престоле задумчивый Карамал, пересыпая из руки в руку золотые монеты. Его не заботили бои за дверьми своего нового дворца - куда важнее он считал свои собственные тяжелые думы.
Золото и полные карманы денег дурманили ему разум, придавали уверенности, опьяняли хлеще самого крепкого сидра! В глубине своей души Карамал, временный предводитель Рохана, был чрезвычайно честолюбив и жаден. Порой, до такой степени, что предвкушение наживы и нежелание расставаться со своим имуществом сводили на нет даже чувство самосохранения.
Так было раньше. До боев. До того, как торгаш Карамал увидел обезображенные тела детей на пустынной дороге. До того, как селения Рохана стали истреблять неизвестные призыватели огня и умертвий... Теперь же он насмехался сам над собой. Деньги превратились в ничто во мгновение ока, стоило лишь начаться панике среди простого люда. Как же он был глуп, рассчитывая лишь на богатство в своей жизни!..
Внезапно в помещение вбежал запыханный, одетый в легкий доспех Кордан.
— Граф Карамал, враг почти прорвался! Мы несем потери — некоторые умертвия залезли на стены, они летают! А... А что вы делаете?
— Какая бесполезная вещь… — ухмыльнулся Карамал, небрежно бросив золото на пол — кажется, что за них можно купить что угодно, кого угодно… В том числе, победу — да всю войну!.. Но посмотри на них, посмотри на меня. Никогда я еще так горько не ошибался… Когда я только начинал небольшим продавцом специй, мне на пути порой попадались сумасшедшие, для которых золото было всего лишь металлом желтого цвета, и не более... Очень странно. Я всю жизнь копил деньги, развивал торговлю, но когда я столкнулся с реальной войной… Я понял, что они мне не помогут. Когда враг нападает на тебя с одной лишь целью — истребления — тут уже не поможет ничего…
— Ваша светлость! Это, конечно, все очень занимательно, но люди погибают! Верные вам люди!
— Власть… Удивительно, но оказывается, она может то, чего не могут деньги — и сверх них! А есть ли она у меня? — задумался он, и вскоре ответил сам себе. — Да, пожалуй… Но только до тех пор, пока не вернется наш «великий и непобедимый» Теоден… Значит, чтобы остаться у власти, мне необходимо от него избавиться…
— Граф!.. — воскликнул в изумлении и запоздалом возмущении Кордан. — Я не ослышался!?
Внезапно в двери ввалился мальчуган, упав на пол и пытаясь достать свою последнюю стрелу из колчана, дабы вложить ее в короткий лук.
— Мертвые прорвались! — закричал он.
И он не соврал — в ту же минуту двое умертвий набросились на них в тронном зале. Кордан попытался вступить в схватку с ими обоими сразу, а мальчик, найдя наконец стрелу, пустил ее немедля в голову одного из умертвий. Карамал же остался сидеть на троне. Он понимал, что совершенно не умеет биться, да и физические характеристики он никогда не развивал. А значит, он ничем не поможет воинам — будет только мешать.
Второе умертвие Кордан с трудом одолел через еще две минуты напряженного боя и выбежал из зала, бросив мальчику напоследок:
— Заприте дворцовые двери! Я останусь биться снаружи, а ты защищай графа!
Армия Теодена помчалась галопом во всеоружии еще не доезжая до Эдораса — еще лишь видя дым пожарища, видневшийся из-за леса. Конница понеслась через лес свирепой, нестройной, звериной толпой.