– Кто старший? – спросил Джонс, подходя к ним.
От кучки людей собиравших свое снаряжение и вооружение, отделился один, пожилой мужчина лет сорока пяти.
– Я, командор Приор, отряд «Гвардия Солнца», – представился он.
– Капитан Джонс, вторая рота, пятого батальона, 24-я механизированная дивизия, армия США, – с гордостью ответил капитан.
Командор Приор ухмыльнулся, и оглядев солдат Джонса, спросил:
– В первый раз?
– У меня опытные люди, – ответил капитан. – Мы не новички.
– Здесь, это не имеет никакого значения, – скривился наемник. – Тут все по другому. А, ладно, – он качнул головой. – Слушай, капитан, что к чему. Этот укрепрайон новый, толком не оборудованный, кроме артезианской скважины на втором уровне, больше и нет ничего. Мутанты пойдут в атаку через два-три дня, и это, будет только первая волна. Устоишь, появится шанс пожить еще, до второй волны. Отвечай огнем на огонь, минируй все пространство вокруг своего форта, вы земляне, а значит с этим вопросом у вас полегче чем у нас. Никаких атак и контратак, сидите внутри и стреляйте в каждого горрилоида в пределах досягаемости. На связь не надейся, у мутантов есть глушилки. Отступать не пытайся, если горрилоиды тебя не догонят, то в тылу эльфы распнут. Соседние форты ровно в километре каждый, если их захватят раньше твоего, то подрывай переходные галлереи. Если придется совсем туго, отходите на второй уровень, может быть орду отобьют и вас выручат.
– Мы не наемники, – несколько брезгливо произнес Джонс. – Мы регулярная армия, и солдаты армии США не привыкли отступать.
– Это хорошо, – устало улыбнулся Приор. – Хорошо, что регулярная, – он развернулся к своим воинам и сказал: – Пошли бойцы, наш контракт истек, пора на Ра-Ар отправляться.
– Вы уже уходите? – спросил Джонс.
Командор наемников ему не ответил и только обернувшись у выхода, сказал на прощание:
– Мой тебе совет, капитан. Закажи как можно больше мин и боеприпасов, тогда, может быть и уцелеешь.
Наемники загрузились в два оставшихся у них пехотных транспортера, а капитан, последовав советам Приора, кинулся заказывать дополнительный боекомплект и мины. С боезапасом проблем не было – снабженцы выдали все и даже сверх того, что положено, а вот с минами возникла проблема. Но, не первый день служил Джонс в армии, смог надавить где нужно, и уже к вечеру, получил семьсот штук противопехотных фугасных М-14 нажимного действия. Надежные и лежавшие на складах еще со времен Вьетнама, они ему должны были очень пригодиться. Здесь нет никаких комитетов и запретов, да и не против людей эти мины предназначены, так что побоку все конвенции. Следующие сутки никто не спал, работы было много: разметить сектора обстрела, пристрелять оружие, заложить мины в поле перед фортом и самодельные фугасы в галереях.
Через два дня на связь с ротами вышел командир батальона и объявил, что горрилоиды стронулись с места и огромными толпами перешли в наступление. Части француской 7-й бронетанковой дивизии расположенной левее и первыми принявшие удар, попытались их контратаковать танками при поддержке гаубичной артиллерии, но были полностью разбиты. Пожелав всем удачи, комбат отключился, и с тех пор, Джонс его больше не слышал.
А через час появились толпы мутантов, размеренной рысью бегущих в атаку. Весь горизонт от края и до края был заполнен только ими. Миллионы полуразумных искуственно выращенных существ, с заранее заложенной программой на уничтожение всех иных форм разума, двигались по равнине только вперед.
Все поднятые в небо беспилотники были сбиты мгновенно. Короткие росчерки лазерных импульсов с земли, и обломки очередного дорогостоящего аппарата сыплются на землю. Дивизионная артиллерия, все три дивизиона 105-мм гаубиц ударили по наступающим, чуть позже к ним присоединились полевые орудия и минометы. Целые пласты земли взмывали вверх, и казалось, что вся равнина перед укреплениями роты превратилась в смертельную ловушку для горрилоидов. Но, это было не так, и из клубов пыли появились первые шеренги, все так же неумолимо бегущих вперед мутантов.
Капитан Джонс не успел отдать команду по локальной ротной сети об открытии огня. Его солдаты, свое дело знали туго и без команды могли определить, когда пришло время для них. В тайне от всех, Джонс гордился своими парнями, поскольку действительно, новичков в его роте почти не было. Многие прошли Ирак, Афганистан и другие горячие точки. Да и принадлежность к 18-му ВДК ( Воздушно – Десантному Корпусу), который предназначен для использования в кризисных ситуациях в любой точке мира, где возникает угроза интересам США, о многом говорила. В его роте слабаков не было, и он, был уверен, что выстоит и выживет, и получив свои тройные боевые, благополучно вернется домой.
Пулеметные очереди дружно ударили по передовой шеренге мутантов и опрокинули ее наземь. Но появилась следующая, а за ней другая, и конца им видно не было. К пулеметчикам присоеденились снайпера, а затем и все остальные солдаты. Горрилоиды тоже не зевали, ударили в ответ, и если бы не добротно сделанные укрепления, то тут бы всей второй роте, пятого батальона, и пришел конец. Даже попав на минное поле перед позициями, они все равно не останавливались, даже с оторванными ногами, но продолжали ползти вперед, дабы расчистить путь для тех, кто двигался позади них.
Обезьяны все бежали и бежали, на ходу довольно метко стреляя из своих УБК ( Универсальных Боевых Комплексов ), и не смотря на то, что на каждого убитого землянина приходилось по два-три десятка убитых мутантов, Джонса это не радовало и не ободряло ничуть. Ко всему прочему, еще и артиллерия замолчала, а бьющие с закрытых позиций минометы, той мощи огня, что и гаубицы, обеспечить никак не могли. А потом и расположенные в огороженном внутреннем дворике форта минометы замолчали. Их накрыли навесным огнем из ракетометов, идущих вторым стволом в УБК. Ракеты, судя по всему, были или самонаводящиеся или управляемые, поскольку позиции минометчиков они накрыли с первого же раза. Несколько одновременных взрывов, мощная детонация сложенного в штабеля боезапаса, и все, два десятка хороших парней сложили свои головы.
Лишившись даже такого прикрытия, капитан кинулся к рации. Надежда на то, что сейчас на помощь придет кавалерия и выручит его полностью окруженную роту, еще была. Однако батальон молчал, полк тоже, и только переключившись на дивизионную, более мощную волну, он понял, что дела плохи. Горрилоиды были уже повсюду, и по паническим выкрикам, таких же как и он офицеров, требующих поддержки, становилось ясно – конец близок.
– Сэр, – тронул его за плечо молоденький связист. – Лейтенант Старк на связи.
«Видно у третьей роты тоже все плохо» – подумал Джонс, беря трубку кабельного телефона, протянутого по подземным галереям между фортами.
– Да, Билли-бой, слушаю тебя, – сказал он в трубку.
– Кевин, они сейчас прорвутся внутрь, мы отходим к тебе. Следом за нами, сразу же подрывай свои фугасы.
– Понял, ждем.
Через двадцать минут, Старк и пятеро оставшихся от третьей роты солдат, пробежали по галерее, и подземный переход был подорван.
Старк, совсем молодой еще парень, только недавно окончивший военное училище, и по протекции отца-полковника попавший в подразделение направляющееся на войну, мелко трясясь и вздрагивая всем телом, опустился на пол.
– Это было ужасно, – сказал он едва шевеля губами. – Эти твари прорвались внутрь, и нас спасло только то, что раненые лежали у входа. Они почуяли запах крови и стали их жрать, вырывая печень и сердце у еще живых. Это дало нам две минуты форы, и мы успели убежать.
Джонс тронул его за плечо, и спросил:
– Что с капитаном Хансоном?
– Убит, еще в самом начале – лазерный импульс прямо в амбразуру влетел и раскроил ему голову пополам.
– Понятно, – протянул Джонс. – У меня три десятка солдат осталось в строю и полсотни раненых. Сейчас спускаемся вниз и будем там сидеть сколько возможно. Остается надеяться, что нас вытянут из этого ада.