Северус высвободил руку, перехватил ее пальцы и уже сам повел своей рукой.
— И здесь, — он провел их пальцами внизу живота, под пупком, словно рисовал ими. Она внимательно следила за ним. Ее глаза заблестели.
Северус обнял ее за талию, поднялся. Его руки скользнули вверх по обнаженной спине, и он прижал ее к себе так сильно.
— Я просила их оставить…
— Знаю.
— Но даже это отняли.
— Тебе не нужен шрам, чтобы помнить. Теперь.
— Я знаю. Но ценю каждый, который есть у меня, — грустно улыбнулась она, утыкаясь носом в его шею. Они так крепко были сейчас прижаты друг к другу, и это было так правильно. Их тела идеально подходили, словно пазл. — Шрамы — это ведь история. За каждым из них стоит что-то страшное или доблестное.
Она отстранилась и с теплой улыбкой посмотрела на него. Указала на шрам на груди.
— Долохов в Отделе тайн, ну, про него ты знаешь, — Гермиона подмигнула ему, — я им горжусь. Мы боролись с Пожирателями в шестнадцать лет. Это было безрассудно, но смело. — Гермиона повела дальше и показала на правой стороне, на ребрах. — Первое дело в должности мракоборца. Глупо было получить его, но зато потом я таких ошибок не допускала. Так что это опыт. — Провела пальчиками по «подарку» Беллы. — Меня тогда впервые пытали. Не скажу, что достойно выдержала это… — Гермиона тихо засмеялась, — выла, как белуга, Северус. Тело было таким ранимым. Но я все равно довольна, что пережила пытки сумасшедшей Лестрейндж…
Гермиона рассказывала о каждом шраме, который у нее есть. И те, которые она получила в детстве, при езде на велосипеде. И от укуса шершня. От лап Живоглота. Когда она снова положила руку на живот и, наклонив голову, немного задумалась, Северус внимательно изучал ее лицо. Потом их взгляды встретились.
— Возможно, это и хорошо, — негромко произнесла девушка, — что здесь шрамов не осталось, но я чувствую, как будто он на сердце отпечатался. Самый больной урок. Я когда-нибудь перестану чувствовать такую разрушительную вину? — спросила она, посмотрев на Северуса и глотая ком в горле.
— Нет, — честно сказал он и постарался тепло ей улыбнуться, — будет легче. Но вряд ли это пройдет совсем. Только не у тебя, Гермиона.
Переложив ведьму на спину, Северус накрыл ее собой, принявшись целовать каждый шрам, скользя по ним то губами, то языком, и заставляя ведьму то посмеиваться от щекотки, то вдруг хныкать от того, что внутри начинал разгораться огонь. Рассказ о своих шрамах он решил немного отложить. Гермиона была не против.
***Луна печально осмотрела гостиную на площади Гриммо, которую они с Гарри украшали весь день, не сумев скрыть досаду. Днем, конечно, было еще более-менее, но сейчас, вечером, никакого духа Рождества здесь не чувствовалось. Комната была мрачной, темной и, словно Гринч, похищала у них этот праздник.
— Надо было послушать тебя и остаться в Сочельник у твоего отца, — разочарованно вздохнул Гарри. Он ценил этот дом, как память о Сириусе, но отлично понимал, что у него гораздо больше минусов, чем плюсов. И вот эта въевшаяся в стены тьма определенно давила на людей. Хотя Гарри уже и привык к ней. Но Луну этот дом угнетал.
После его слов, она обернулась к парню с ободряющей улыбкой.
— Ну что ты, мы ведь хотели побыть вдвоем, — сказала девушка и, чмокнув его в щеку, пошла на кухню. Гарри последовал за ней и, скрывая улыбку, молча наблюдал, как она специально приготовленную кашу накладывает в небольшие чашки и оставляет в разных местах на кухне. Гарри хотелось снова засмеяться. Луна сегодня рассказала про рождественских гномов, которые ждут угощения от людей, но не получают их обычно и тогда начинают ужасно шалить весь оставшийся год. И аргумент Гарри, что особняк находится в городе, на нее, конечно же, не подействовал. Поэтому ему пришлось помочь с тарелками для гномов, но оно того стоило: Луна засветилась от удовольствия, когда он проявил инициативу.
Гарри нравилась нежная красота Луны и всегда спокойный голос. Несмотря на то, что девушка казалось странной и нерешительной, Гарри видел, какая сила заключается в этой хрупкой ведьме. Она была потрясающей, она была его. Ласковый голос, милые улыбки и озаряющиеся счастьем глаза. Она всегда светилась, когда смотрела на него. Гарри не понимал, что она видит в нем и лишь удивлялся. Каждый раз.
Как и сейчас, когда она, поставив последнюю тарелку, вытерла руки и подошла к нему обнимая. Гарри захотел, чтобы ее глаза засветились предвкушением праздника и восторгом, как сегодня, в доме у Уизли.
— Хочешь прогуляться? — спросил он, обнимая ее за талию и поглаживая спину, — не магический Лондон очень красивый сегодня. Увидишь, как создают волшебство магглы.
Но Луна, к его удивлению, покачала головой.
— Не хочу, — шепнула она ему на ухо, — просто останемся дома…
— Но…
— Мы же волшебники, Гарри… Давай что-нибудь придумаем.
И вывернувшись из его рук, она побежала по лестнице наверх. Гарри усмехнулся, давая ей фору, а потом побежал следом. Почти у самой спальни, он нагнал ее, подхватывая на руки.
— Попалась, — усмехнулся он.
— Я специально, — вздернула нос Луна, — просто устала идти пешком.
— Лиса, — протянул Гарри, толкая дверь спальни ногой.
Здесь было еще более мрачно. Гарри посадил ведьму на кровать и достал палочку. Отошел на пару шагов, под ее пристальным взглядом и прокашлялся. Его зеленые глаза блеснули, когда он сделал первый взмах, творя волшебство. Комната осветилась огоньками, серебристой дымкой и еловым запахом. Луна, открыв рот смотрела то на Гарри, то на его магию, а когда он вызвал своего патронуса, заставив того поздравить ее с Рождеством, девушка восторженно засмеялась и захлопала в ладоши. Олень был явно к месту во всем этом убранстве. Он озарял своим невообразимым светом все вокруг, разгоняя любое зло, которое могло притаится в темных стенах.
А Гарри в этот момент, наблюдая с широкой улыбкой за все еще отчаянно аплодирующей ему Луной, вдруг подумал, что пора бы ему купить более подходящий дом. Чтобы эта волшебная девушка, которую он обязательно поселит в нем, была в гармонии с окружающим пространством, а не резким контрастом, как здесь. Чтобы была счастлива и ничто не омрачало ее глаз. Он хотел, чтобы она улыбалась так вечно.
***Трансгрессировав в не магический Лондон и тут же чуть не попав под несущийся на них узнаваемый красный автобус, Драко и Джинни со смехом врезались в перила моста, пропуская его мимо. Джинни засмеялась, когда ее рыжие волосы взметнулись из-за создавшегося потока воздуха. Драко бросил на нее изучающий взгляд и выставил руку, пытаясь поймать такси.
— Ты уверен, что магглы так делают? — неуверенно спросила у него девушка. Она привыкла во всем, что касается не волшебного мира, полагаться на Гермиону, и ей было очень непривычно сейчас находиться в компании такого-же волшебника до мозга костей, как и она сама. Но Малфой криво усмехнулся, надменно посмотрев на нее, когда рядом с ними остановилось черное такси, и Джинни закатила глаза.
Они сели в машину, и веселый водитель в костюме Санта Клауса поздравил молодых людей с Рождеством, а потом врубил на полную громкость Дина Мартина и его бессмертный «Jingle Bells». И пока они ехали по украшенным улицам Лондона, это создавало потрясающую атмосферу. Через пару минут Джинни уже подпевала, и Малфой закатил глаза, глядя на нее. А она, иногда отворачиваясь от окна и бросая взгляды на Драко, только улыбалась и подергивала рукой, которая лежала на его ноге, в такт музыке. Малфой хотел заставить ее отлипнуть от окна, чтобы продолжить с того места, на котором они остановились в Норе, но впервые за вечер глаза Уизли так блестели, что парень просто усмехался и смотрел на эту странную рыжую.
Вечер принял очень неожиданный поворот. Драко планировал сегодня скучать, находясь в обществе этой странной семьи, которую отец всегда презирал, да и чего греха таить, он сам тоже не жаловал. Но Грейнджер… Она предложила ему не быть в одиночестве в этот праздник, и он с радостью ухватился за эту возможность. И какого было его удивление, когда скучать не пришлось. Ему нашлось что обсудить с Джорджем и Биллом. Они много говорили о бизнесе и инвестициях, да и все остальные были терпимы. Ну, кроме Вислого. Этого Драко никогда терпеть не мог. А потом этот поцелуй, и дикое желание не останавливаться. И все было так странно. Он не мог списать свое состояние на длительное отсутствие секса, так как только пару дней назад они с Асторией весь день провели в его спальне. Это было что-то другое… Необычное. И рыжее.