— Мне надо поговорить с Каем. Это вообще уже ни в какие ворота!
— Бесполезно, — покачала головой Сания, — он считает, что это единственно возможный путь. Других вариантов не видит.
— А послать к чертям герцогов? — не унимался я.
То, что произошло с Орвистом — банальный рейдерский захват бизнеса. Что бы ему не предъявляла канцелярия, суть от этого не менялась. Это было очевидно даже Рисе, которая сейчас молча удивлялась наглости клерийской знати.
— И нарваться на бунт? — иронично спросил Арван.
Тут принц был прав. Если бы Кай попытался взбрыкнуть, то мигом бы получил в лицо обвинение в узурпации с последующим «праведным» гневом знатных домов Клерии. А учитывая, что они сейчас активно переопылялись с паринийцами на фоне эйфории воссоединения старого союза… Незавидная ситуация.
В любом случае, я не собирался спасать королевскую задницу. Конкретно — задницу Кая Фотена Первого. Вместо того чтобы выйти со мной на связь и как-нибудь придумать, как с помощью моей ментальной магии и силы богов вывести герцогов на чистую воду, он предпочел отдать на заклание вполне лояльного престолу Орвиста. Моего друга. А я с годами стал придерживаться принципа «за друзей и двор стреляю в упор», ведь этих самых друзей у меня остался только один-единственный человек. А вот Сания точно была не виновата в тупости своего супруга, да и благодаря влиянию ламхитанской культуры являлась персоной договороспособной и разумной.
— Антон, мы считаем, что ты должен вернуться ко двору, — сказала Айрин. — Ты сможешь разобраться, на кого стоит надавить, чтобы Кай…
— Я не собираюсь помогать Каю, — жестко ответил я.
Все присутствующие, кроме Лу, уставились на меня так, будто бы впервые видели.
— Но, как же… Ты же уже тут… — сказала Сания.
Кроме Лу кое-как меня понял еще и Арван.
— Дело в Орвисте? — спросил принц.
— Зачем мне спасать короля, который сделал заклание преданных ему людей — своей привычкой?
— То есть, помочь Каю выбраться из этой ситуации ты не хочешь? Или не можешь? — уточнил арх.
Я пробуравил Арвана взглядом. Час назад я сказал, что могу разнести цитадель и уйти оттуда живым, да еще и с Орвистом, а теперь он пытается меня подначивать?
— Скажу честно, когда я узнал об аресте графа де Гранжа, то надеялся, что это опять какая-нибудь авантюра. Или ошибка, или временный политический ход. Нас с Орвистом уже так арестовывали, ты помнишь, — кивнул я Сании, которая подтвердила мои слова. — Но сейчас, слушая рассказ Ее Величества… Я не вижу смысла помогать человеку, который сам себе помочь не хочет. Тем более, если он поступает так с верными ему поданными, — резюмировал я.
— Но Антон, ты же должен понять, — начала Сания и я услышал в ее голосе просящие нотки, — у него не было выхода…
— Не было выхода?! — вспылил я. — Выход есть всегда! Он мог объявить герцогские притязания ничтожными! Объявить срок выплаты долга в пятьдесят лет без процентов! Принять открытый бой! Да в конце-концов попросить Орвиста передать мне весточку! И я бы приплыл и выпотрошил воспоминания этой троицы герцогов в один день! И мы бы узнали, что происходит на самом деле! Но нет! Кай решил, что лучше пытаться откупиться, чем бороться с наглецами, что лучше давать им все, что они хотят! Он вообще после этого недостоин трона!
То что я только что сказал, тянуло на смертную казнь. Причем не в петле, а минимум через колесование, но Сания мои слова восприняла совсем иначе.
— Антон. Кай — это Клерия. Если династия Фотенов падет, то начнется смута, ты же сам это понимаешь. И все твои усилия в прошлом, все твои жертвы будут зря.
— А почему мы зациклены на Кае? — внезапно подала голос Лу.
Все это время богиня тихо сидела рядом со мной на диванчике, время от времени незаметно поглаживая по ноге, так сказать, успокаивала в самых хреновых моментах рассказа королевы.
— В смысле? — спросил Арван.
— В этой комнате есть как минимум еще один Фотен. Насколько я помню, по клерийским традициям жена принимает фамилию и род мужа, — сказала богиня, глядя на смутившуюся Санию.
В этот момент меня озарило.
Условия вступления дочери Великого Арха в брак с клерийским королем.
Тогда все было непросто и Кай, еще тогда проявляя свою, как я сейчас понимаю, трусость, пошел на величайшую уступку, на которую вообще может быть способен абсолютный монарх. Он короновал Санию в соправители Клерии. Королева являлась первой в очереди на престолонаследие, а в некоторых ситуациях обладала той же полнотой власти, что и король. И для этого не нужно было признание ее со стороны аристократии. Скорее, отрицание власти Сании — это измена престолу.
Я бросил взгляд на жену, которая только кивнула мне, мол «всегда пожалуйста», и сказал следующее:
— То, что я собираюсь сейчас сказать, может быть расценено как измена и заговор против клерийского престола. Причем просто за то, что вы это слышали и сразу же не сдали меня канцелярии. Тех, кто не хочет в это ввязываться, я попрошу выйти.
Как я и ожидал, никто не шелохнулся. Только Риса чуть поерзала, устраиваясь поудобнее. В сознании девушки сейчас бушевал шторм из противоречивых эмоций, от восторга до животного ужаса. Кажется, я только что для кое-кого стал идолом.
— Я не собираюсь помогать Каю в его борьбе против герцогов, я не отказываюсь от своих слов. Но Кай — это не Клерия. Точнее, не вся Клерия. Как сказала моя жена, в комнате есть еще один Фотен, который взял на себя ответственность за будущее государства и его народа, — сказал я, не мигая глядя на Санию.
— Антон, я… — начал Арван, но я перебил принца.
— Я предлагаю устроить переворот и возвести на престол Санию, как единственно возможного адекватного правителя Клерии, который будет править достойно и учитывать интересы всех своих подданных, — сказал я.
Жребий брошен.
Сания тяжело посмотрела на меня, потом на своего брата, который сейчас старался вообще особо не дышать. Айрин же наоборот, пришла в возбужденное состояние, как, впрочем, и Риса.
Абсолютное внешнее спокойствие сохраняли только мы с Лу, но вот если богиня на самом деле чуть ли не скучала, то на меня напало какое-то оцепенение.
Кай на самом деле не был достоин престола, теперь я это видел. Сания же никогда не отличалась трусостью, она — дочь Ламхитана, а со временем, как мне кажется, сможет стать достойной правительницей Клерии.
— Ты предлагаешь убить короля? — глухо спросил Арван.
— Конечно же нет, — ответил я, — достаточно просто его отречения от престола. Сания и так уже соправительница и первая в очереди на трон. А если мы вынудим короля еще и внешне поддержать супругу, то все, кто выскажутся против — автоматически станут изменниками и бунтовщиками вместо нас.
— Мне надо подумать, — это было последнее, что сказала Сания за этот вечер.
Впрочем, говорить нам было больше не о чем. Мы с Лу и Рисой раскланялись, оставив королеву в семейном кругу. Уже подходя к покоям, богиня спросила:
— Ты абсолютно уверен? Я понимаю, что подтолкнула тебя к этой мысли, но все же… Ты как-то очень резко ее принял.
— Ты абсолютно права Лу. Знаешь такую пословицу: «если в публичном доме плохо идут дела, то надо менять шлюх, а не передвигать кровати»?
Риса, которая слышала наш разговор, густо покраснела, богиня же только фыркнула.
— Не слышала, но уже вижу, откуда она. Так что, ты считаешь Кая шлюхой?
— В некотором роде, — ответил я. — Я пять лет двигал кровати в этом публичном доме под названием королевский двор для Кая Фотена, но видимо придется менять не обстановку, а хозяина заведения. Больше вариантов я не вижу.
Риса тихо попрощалась с нами и скользнула в свои покои, мы же с Лу пошли к себе.
От задорного настроения, с которым мы смотрели на двери спальни, не осталось и следа. Только липкая, гадкая усталость, будто бы мы пробыли несколько суток в пути или вывалялись в грязи. Хотелось опять помыться, хоть было уже поздно и заставлять ночью слуг таскать воду — такая себе идея. Мы же были в посольстве Ламхитана, и злоупотреблять гостеприимством Арвана не стоило.