— Да. Она была там. Но она не слышала меня. Просто стояла… и звала.
Энжи усадила меня на лежак, что служил в этой комнате кроватью постояльцам, на минуту выбежала из комнаты и вернулась уже с кувшином вина и двумя стаканами. Один, полный, она налила мне, второй — себе. Вкуса напитка я почти не ощущал, но такое простое действие чуть вернуло меня в реальность.
— Если звала и пришла к алтарю, значит Лу жива и понимает, что ты пытаешься ей помочь.
— Но тогда почему она стала такой? Будто бесплотной, хотя понятие плоти в бездне само по себе весьма условно…
Энжи нахмурилась и налила мне еще вина.
— Они ее выкачали досуха, жрецы. Плюс она сама открылась в истинной форме, так что ускоренно теряла силы. С ней случилось то, от чего ты уже спас ее когда-то.
— От чего же?
— Развоплощение, — хмуро ответила Бард. — Участь бесплотного духа, всеми забытого и покинутого, скитающегося по бездне на остатках сил. Обычно они довольно быстро погибают, забытые боги, которых поглотила бездна, но Лу не забыли, у нее есть ты.
— Тогда в чем проблема?! Я влил столько сил в алтарь, все, что у меня было! Но это лишь сделало ее чуть более явной… На пару минут…
Я собрался. Не время раскисать. В руках есть стакан, который можно так удобно крутить, занимая руки во время размышлений. Лопнувшую перчатку я сбросил, и сталь правой руки приятно холодила пальцы левой. Это чувство не давало мне забыть, кто я такой и что должен сделать. А сейчас я должен понять, как помочь Лу вырваться из какого-то обратного слоя бездны, куда ее загнали ищейки Единого.
— Ты же знаешь, что Чертогов Фора не существует? — внезапно спросила Энжи.
— Что они просто концепция? Догадывался.
— Чертоги — это не место, Чертоги — это состояние. Состояние полного развоплощения, когда энергия души и сознания растворяется в ткани бездны, уходит на ее обратный план.
— И Фор является повелителем чертогов, потому что может туда заходить? — высказал я догадку.
Энжи согласно кивнула.
— Пал и Фор чудовищно сильны, но каждый по-своему. Если Пал свободно показывает свою силу в мире людей, здесь, то Фор — властитель бездны.
Я понял, куда она клонит.
— Ты хочешь сказать, что Лу — в одном шаге от Чертогов?
— Да. А еще ты видел, что Фор смог вернуть сознание клерийского короля, почти целым, заметь.
— Вот только Первородного в этой комнате нет, чему я, кстати, очень рад, — кисло ответил я, отпивая вина.
Мысли неслись с огромной скоростью, Энжи удалось удержать меня от впадения в ступор, когда единственное, на что ты способен — поддерживать дыхание.
— Но нам и не надо быть как Фор, — продолжила Бард. — Достаточно найти способ поделиться с Лу силой так, чтобы она смогла сама вырваться оттуда… Ты же знаешь, что бездна тянет силы?
Я только невесело усмехнулся, отпивая вина.
— Видимо ее алтарей и твоих сил жреца хватает только на то, чтобы она держалась на плаву…
— Я попытался поделиться с ней. Влил в алтарь, в ту точку в бездне, где стоят алтарь, все, что у меня было. И этого не хватило.
Энжи покрутила в руках свой стакан, сделала несколько глотков, после чего продолжила:
— Я попробую что-нибудь придумать. Надо сходить в святилище, еще раз позвать Софа. Возможно, это стоит сделать и тебе. Мы что-нибудь придумаем. А пока — надо накачивать алтарь, чтобы бездна не сожрала Лу.
— Я хочу поговорить с ней, — внезапно для самого себя сказал я, — убедиться, что это не эхо моей жены, а на самом деле она. Как попасть на следующий слой бездны?
Я внимательно посмотрел на Барда и она все поняла, тут даже менталистом быть не надо.
Она только что сказала, что Лу в одном шаге от Чертогов, от полного растворения. Как человек может попасть в чертоги мертвых? Ответ очевиден.
— Антон!.. Это не лучшая затея.
— Ты можешь это устроить?
— Убить тебя?
— Думаю, клинической смерти будет достаточно, — ответил я.
— Чего достаточно?
— Остановки сердца. Ситуации, когда я буду мертв.
— Я не смогу вытащить тебя с той стороны! Это умеет только Фор!
Я с иронией посмотрел на Энжи.
— Человек безопасно может быть мертв минуты три. С риском повреждения мозга — до семи. Некоторых возвращали к жизни даже через десять минут. Ничего сложного, просто перезапустить сердце.
Сейчас Бард смотрела на меня, как на психа. В ее глазах явно читалось, что она думает об этой затее и вообще, об играх со смертью.
— Слушай! Я не знаю, до чего вы там дошли в вашем мире, но тут, в Таллерии, если человек умирает, то он умирает! Нет, Матерь может исцелить, маги Воды подлатать раны, но десять минут! Антон! Это невозможно!