Василий растолкал Ольгу, потом Бориса.
Борис помотал головой, стряхивая сон. Почесал подбородок.
— А знаете? Мы, кажется, в Стамбуле… Да. Стамбул. А мне снилось… Оль, ты что увидела?
Принцесса, не отрываясь, смотрела на Василия.
— Я видела кальмара. Он был… Величиной со Вселенную. И он меня взял…
— Вот-вот! — радостно подтвердил Борис, — и у меня то же самое.
— Восьмирукий, — тихо сказал Хафизулла.
— Кто? — спросил Борис.
— Восьмирукий. Я тоже его видел.
Хафизулла уставился на Бориса. Усмехнулся.
— Эмир. Я говорил, что через вас веет дыхание Аллаха. И готов повторить. Ведь вы… Вы подчинили себе волю Восьмирукого! Я всегда знал, что вы на такое способны, и все наши, в Ордене, знали. Я правда не знал, что Восьмирукий умеет так запросто — взять и перенести. Борис, это точно Стамбул?
Борис еще раз поглядел по сторонам и кивнул.
— Стамбул.
IX
ТИХИЙ АД
Глава 1
Дерево так и оставили лежать поперек набережной. Лиру Орфея Ольга взяла с собой, хоть и не знала, зачем. Скорее всего — просто потому, что любила отца. Он бы не простил ей, брось она уникальный инструмент валяться под ногами портовых рабочих. Борис не хотел прикасаться к мозгу Комнина, но в последний момент передумал.
— Я почему-то чувствую, что он нам пригодится. Может, конечно, это Блидинг на меня так влияет…
— Возьми, — согласился Василий, — я чувствую… Не знаю. Не в чувствах дело. Но железка связана с сервером. А вдруг получится как-то ее раскрутить — и не напороться. Мы не можем пренебречь…
Василий вовсе не был уверен в своей правоте. Борис ему помог.
— Беру, беру. Пошли.
Они снова остановились в том же самом «Хилтоне». Теперь, правда, Ольге не пришлось переодеваться. На ней была форма гвардейского архонта, по выражению Бориса — «вполне стильная». Василий снова отказался расстаться со своими голубыми шароварами и безрукавкой, а на груди Хафизуллы все еще висели яркие кружочки нелепых жетонов — они ему понравились.
Борис быстро собрал команду, тех же самых людей, с которыми плавал обычно. Только на этот раз вместо катера он использовал специально оборудованную яхту, тоже на подводных крыльях, достаточно большую, чтобы укрыть на палубе шлем Искандера.
В море вышли под вечер. Берег остался на горизонте — еле заметная туманная неровность, нарушающая идеальную прямую границу между гладким, почти глянцевым небом и столь же гладкой зеленоватой водой.
Юсуф возился на глубине в громоздком водолазном костюме. Его поднимали на поверхность, он отрицательно мотал головой, отдыхал и нырял снова. Два раза поменяли место. Наконец, Юсуф вынырнул довольный.
— Нашел я ваш клад с рогами. Что, капитан, по слитку на брата? Не обманешь?
— Не обману, — сказал Борис, — давайте вытаскивать.
Мощный кран с шумом отобрал у моря странную добычу. Борис подождал, пока вода вытечет из открытого входного отверстия, и повернул рычаг. Шлем Искандера, лязгнув металлическим дном, встал на палубу.
Бахтияр тронул Бориса за локоть.
— Хозяин. Катер.
Борис прищурился.
— Бинокль дай.
Минут пять он рассматривал через бинокль неизвестный катер.
— Стоит, сволочь… Ладно. Мы уже им всем показали морской бой. И еще покажем, если полезут.
Бой действительно предстоял. Но вовсе не тот, о котором думал Борис. Когда он оторвался, наконец, от бинокля, вся команда собралась на палубе. Вперед вышел Юсуф. Склонил лохматую голову набок, пошевелил челюстями. И выпалил:
— Маловато, капитан.
— Чего маловато?
— По слитку на человека. Мы там огромные сундуки нашли…
— Ну и что? — холодно спросил Борис.
— И решили, что поровну, считая гостей. Как раз.
Борис выстрелил, не вынимая пистолета из кармана. Пуля сделала две дырки — одну в белой материи, другую у Юсуфа в животе. Но матросы не испугались — тут было, ради чего рисковать чьей угодно жизнью, даже своей. Тело Юсуфа не успело коснуться палубы, когда они все вместе бросились на своего хозяина.
Борис успел сделать еще несколько выстрелов, кого-то убил или ранил, но остальные его повалили. Хафизулла, стоявший на мостике, сориентировался сразу и, перескочив через низкое ограждение, прыгнул сверху в самую свалку. Василий через секунду последовал за ним.
Ольга была в каюте и, наверное, ничего не слышала.
Василий наносил простые удары — в этой куче было не до искусства боя. Хрустели кости, гремела ругань. Василий боялся пустить в ход бластер, чтобы не задеть Бориса. Хотя, наверное, он уже мертв…