Так как автоматический раздатчик давал хлеба столько, сколько захочешь, Аллен шепнул Бобби, а тот ‒ Ричарду, что нужно взять хлеба столько, сколько возможно, не привлекая к себе внимания.
Гейб подошел и сел за последнее оставшееся место за их столом. На его подносе была двойная порция. Гигант молча отправлял еду в рот. Его ложка на мгновенье останавливалась лишь тогда, когда он видел, что три его компаньона по завтраку прячут хлеб в рубашку, пока надзиратели отворачиваются в другую сторону. Гейб нахмурил брови, но не проронил ни слова, и снова принялся опустошать свою тарелку.
— Черт возьми, Билли, как по — твоему мы пронесем фруктовый сок в камеру? Нальем его в карманы?
— Сейчас мы не будем его брать, он апельсиновый. Думаю, лучше вынести виноградный, который дадут в обед. Я тут придумал одну уловку, которая поможет нам.
Лоб Гейба снова нахмурился.
— Черт! — воскликнул он. — Какого хрена вы набиваете карманы хлебом? Зачем вам воровать фруктовый сок? Блин, да к чему вы готовитесь, мужики?
— Знаешь ли, друг мой, — сказал Аллен, засовывая очередной кусок хлеба за пазуху, — сегодня мы решили приготовить бормотуху.
— Разве можно сварганить бухло из хлеба и сока?
— Конечно. Мы принесем хлеб в корпус и, если нам повезет, к субботе у нас будет пойло, которым мы промочим глотку с нашими друзьями.
— Это типа сивухи, которую делают в тюрьме?
— Почти. Это будет не самый изысканный напиток, но нам сойдет.
Вернувшись в корпус, почти весь хлеб они спрятали в тумбочке Аллена.
Гейб устроился на унитазе, сложив ноги на задней спинке кровати и скрестив руки за головой. Ричард молча сидел на матрасе, только что допив стаканчик кул-эйда, а Бобби и Аллен пили кофе.
— Ну что, профессор, — сказал Бобби, — просвети нас, как пронести сюда сок?
— Нужно украсть в медпункте несколько мешочков с катетерами. Они достаточно крепкие.
Гейб озадаченно спросил:
— Что это за хрень такая ‒ «мешочек с катетерами»?
— Пакет для мочи, недоумок! — ответил Бобби. — Такие носят старикашки, которые не могут дойти до толчка.
Лицо Гейба сморщилось от отвращения.
— Не волнуйся, в медпункте мешочки стерильные, — заверил его Аллен. — к использованному пакету я и не притронусь!
— Я понял! — воскликнул Бобби. — Отличная идея! Можно сунуть мешочки за пояс и пронести сок!
— Нужно только найти способ украсть эти мешочки, — сказал Аллен.
— Я займусь этим, — заявил Гейб, вставая на ноги. — Они будут у меня к полудню, — уточнил он, прежде чем выйти в коридор.
— Ну вот, самое сложное скоро будет сделано! — обрадовался Аллен.
Ричард нервно усмехнулся.
Бобби почесал нос.
— Надеюсь, это сработает! Учитывая все это дерьмо, выпить совсем не помешает.
Бобби и Аллен играли в шахматы до самого обеда. Шахматная доска постоянно ездила по кровати, но они приноровились и к этому.
Ричард потянул Бобби за локоть, чтобы ему разрешили пойти взять еще кул-эйда. Бобби согласился.
Когда Ричард вышел за пределы слышимости, они обсудили необходимость подготовить этого молчаливого малыша к отъезду Бобби.
Бобби и Аллен сошлись на том, что Ричарду следует научиться летать на своих собственных крыльях, а для этого требовалось вытолкнуть его из гнезда для его первого полета, ‒ но Бобби предложил подождать более подходящего момента.
Процесс взросления пройдет легче, сказал он, после того, как Ричард предстанет перед комиссией по пересмотру дел, тогда он должен будет вернуться в клинику на несколько недель, необходимых для формального оформления его освобождения. Когда он будет уверен, что вернется домой, это смягчит шок от расставания. Кто-нибудь позаботится о нем, Бобби в этом не сомневался, потому что Ричард легко вызывал симпатию у других
Вернувшись с кул-эйдом, Ричард уселся на ноги Бобби, в то время, как шахматная партия продолжалась. Был уже почти полдень, когда на дверном пороге появился Гейб с загадочной улыбкой на губах.
— Жрать пора, мужики! — объявил он, вынимая из-под своей рубашки три мешка с катетерами.
— Как тебе удалось достать их? — спросил Бобби.
— Не парься. Я ведь достал их, так?
— Это будет превосходно! — сказал Аллен.
— Ну, идемте же, черт возьми! — воскликнул Гейб.
Аллен засунул один из мешков себе под рубашку. Бобби и Гейб сделали то же самое, и Ричард захлопал в ладоши, весь дрожа от возбуждения.
— Кормежка! — голос надзирателя раздался во всем корпусе.