— Вы очень благородны, Ваше Высочество, — с достоинством проговорил отец Светы вперёд дочери. — Вы не хотите говорить прямо, что наш род сейчас не в самом лучшем положении, чтобы дарить ценные активы. Кроме того, в прошлую нашу встречу, вы дали понять, что не желаете ставить меня перед выбором между вами и моим господином. Ведь я выберу Его Высочество. И потому сейчас говорите, «пока я не взойду на престол». Имея в виду тот момент, когда распри между фракциями будут уже закончены.
Я не стал никак реагировать. Герцог меня прекрасно понимает. Я не хочу ослаблять его род. И я не хочу, чтобы эти люди сближались со мной, будучи вассалами Алексея. Если Анжуйские-Захаровы предадут Алексея, это будут уже не те Анжуйские-Захаровы, которых я знаю и уважаю.
— Вы очень благородны, — тяжело вздохнул герцог. — Но, может быть, как раз поэтому вы сможете принять мой дар? Я готов отдать то, что ценно для меня. Огромную ценность. Которая и сама желает перейти к вам.
При его словах Света поёрзала и покраснела.
Сидевшая напротив неё Пожарская округлила глаза, а затем усмехнулась.
Что всё это значит?
Стоп!
Не может быть!
Молчи, герцог! Не смей этого говорить!
— Ваше Высочество! Только вы можете поспособствовать тому, чтобы наши фракции стали ближе друг к другу. Мой господин, Его Высочество Алексей, готов сделать шаг навстречу вам. И я очень жажду, чтобы этот шаг был сделан. Но, ещё больше, его жаждет моя дочь. Ваше Высочество… Я хочу связать узами брака мою семью и семью вашего верного и надёжного соратника. Ваше Высочество, я прошу вас принять в вашу фракцию мою большую ценность. Мою дочь Свету. Позволить ей стать законной женой вашего вассала — графа Максима Белозерова.
Накерова жопа, ну как так-то⁈ Я сюда спешил войну обсуждать, а не вот это вот всё!
В моей голове откровенно ржала Фая, а за столом прыснула со смеху в кулачок Пожарская и закашлялся Батуми.
Глава 24
— Что ж… — выдавил я из себя, после трёхсекундной паузы, за время которой у меня взорвался мозг, а затем нехотя собрался в кучу. — Весьма неожиданное предложение, герцог. Прежде всего… Света, — повернулся я к девушке, — а что ты сама скажешь?
Она опустилась свои зелёные глазки и сжалась.
Но лишь на секунду! Раз! И герцогиня вскинулась, гордо выпятив вперёд грудь.
— Я готова выйти замуж за Максима хоть сейчас! — с вызовом произнесла она.
Её щёки пылали, как пламя Фаины Максимовны.
— Зачем тебе это? — спросил я скучающим голосом.
На самом деле мне было любопытно услышать ответ, но надо поддерживать реноме царевича, который по умолчанию ставит себя выше других. И, что более важно, аристократы, которые много общались с царской семьёй, привыкли к такому отношению.
— Ну… — Света снова засмущалась и начала теребить скатерть.
— Скажи как есть, — велел я. — Этот брак необходим для укрепления отношений между двумя фракциями, потому ты и готова пойти на него ради рода и фракции.
— Нет!!! — яростно вскинулась герцогиня. Но, уставившись в мою Зеркальную Маску, снова сбилась: — Точнее… да, политический аспект, несомненно присутствует. Мы же аристократы всё-таки. Но прежде всего это моё искреннее желание! Это я озвучила его папе! Это моя идея!
— Почему? — с нажимом спросил я. — Зачем тебе это?
Света скрипнула зубами и прорычала:
— Неужели непонятно, а? Ваше… Высочество?
Нет, ну так-то мне было понятно… Опыт-то огромен. Однако же я жаждал убедиться. Я хотел почувствовать её эмоции. Если всё-таки всё, что сейчас происходит — интрига Алексея, я буду очень недоволен своим братом.
Потому я молчал.
А Света злилась. Очень сильно злилась, распалялась и…
Смущалась.
— Непонятно, значит? — процедила она. — Что ж… Тогда слушайте внимательно, Ваше Высочество, всё потому что ещё с первой нашей встречи, я…
— Достаточно, — властным тоном прервал её я.
Девушка осеклась, покраснела и изумлённо захлопала глазками.
Что ж… я ощутил её мощнейшую решимость, тепло и ещё одно очень светлое доброе чувство.
Нда уж… По крайней мере, если Алексей как-то к этому и причастен, он не заставлял герцогиню идти против воли. Она в самом деле хочет стать женой Максима Белозёрова.
«А то ты не догадывался», — засмеялась Фая, мониторившая мои мысли.
«Степени желания бывают разные».
«Ага. Самка номер два сейчас практически сделала тебе публичное признание в любви. Доволен? Потешил мужское эго?»
«Хватит».
Я поднялся на ноги и проговорил: