Он был ревностный сторонник нашей веры и ежедневно с большим благочестием присутствовал на службах. Тем, кого он считал наиболее достойным и благочестивым священником, государь часто тайно делал пожертвования, чтобы те молились о его спасении. Из монахов-францисканцев он особенно любил тех, кто называется у них «хранителем» (observants). Для них он основал много женских монастырей[194], так что с его помощью их орден в королевстве постоянно процветал. Но все эти достоинства были затенены под конец только скупостью…[195]
Жадность, без сомнения, достаточно сильный недостаток даже для простого смертного, которого она постоянно гложет; в монархе же ее можно считать наихудшим изъяном, так как она вредит всем, искажая те добродетели правдивости, правосудия и честности, которыми государство должно управляться.
Да будет благословен наш Господь, Бог Иисус Христос, да будет молиться за всех нас Богоматерь Мария. Аминь!{198}
Глава VII.
СЧАСТЛИВЫЙ ОСТРОВ
Хотя мы и склонны представлять Англию пятнадцатого века раздираемой на части гражданской войной, современники той эпохи, как англичане, так и иностранцы, имели на сей счет довольно противоречивые мнения. Уильям Вустер, призывая обучать сыновей знати и джентльменов владению оружием, сокрушался:
Но ныне, к великому сожалению, многие потомки знатных родов, рожденные для военного дела сыновья рыцарей, эсквайров и другие отпрыски благородных кровей, ведут странный образ жизни, выбирая для себя иные, неподобающие им занятия, как то изучение права или традиций земли, или гражданского дела, и так растрачивают очень много времени на бесполезные дела — проводят суды, с гордым и значительным видом восседают на заседаниях Парламента и советах в графствах, а также управляют вашими бедными простолюдинами с грубыми манерами и животными привычками, мечтающими только о том, как бы жить, ничего не делая.
И кто теперь может научить их, направить на путь истинный и заставить вернуться на стезю своих предков, которые посвящали тридцать или сорок лет жизни суровым опасностям славных походов и войн? Да будет на то воля Иисуса, чтобы они обучались премудрости, как стать хорошими воинами или полководцами на поле боя, где должно показывать подобающие им благородство и мужество. Это намного лучше нынешних их занятий, когда они могут быть полководцами или правителями только на заседаниях или заниматься делами графства, предъявлять обвинение или наказывать ваших бедных людей подлого звания, доводя их до обнищания, и обогащаться самим или еще сильнее возвеличивать себя. А ведь единственное, что им надлежит делать, — это защищать ваше правосудие и ваших чиновников, используя добрые традиции ваших законов. И, воистину, их долг — завоевывать и отстаивать ваше законное наследование, или оберегать ваше государство от ваших врагов. А теми чуждыми делами не следует заниматься и не должно приучать себя к ним, это неправильно для людей столь благородного происхождения.{199}
И при этом в конце столетия знать не стала менее мощной или почитаемой по сравнению с тем, какой она была в начале века[196]. Джон Расселл, епископ Линкольна, охарактеризованный сэром Томасом Мором как «человек мудрый и добрый, и большого опыта, и, без сомнения, один из самых ученых мужей, живших тогда в Англии», оставил свое мнение о знати в проповеди, предварявшей открытие парламента в 1483 г.
Если на этой грешной земле и существует какая-то прочность и основательность, то мы скорее найдем их на островах и землях, окруженных водой, чем в море или в любой большой реке[197] — Nam qui mare navigant pericula narrant. И поэтому почтенных людей этого мира, обеспеченных многими богатствами, имуществом и сокровищами, некоторых — благодаря достоинствам их предков, некоторых — за собственные заслуги, лучше всего сравнить с устойчивой землей, которую люди видят в островах, в отличие от людей низких сословий, которые, не имея указанных достоинств, не могут наслаждаться таким изобилием и потому пробиваются своими случайными трудами, отчего их можно сравнить с непостоянной и текущей водой… Дворянство — достоинство и древнее богатство.
194
К моменту смерти Генриха в Англии фактически существовало только шесть женских монастырей францисканцев такого толка, из которых король основал пять; три из них были переданы от ордена конвентуалов (Friars Conventual).
195
Это уже обсуждалось. См.: Противоречие между г. Р. Эльтоном и Дж. П. Купером в Историческом Журнале (The Historical Journal). I (1958), II (1959) и IV(1961).
196
Вопреки мнению некоторых современников и многих историков нашего времени, Войны Роз практически никак не отразились на численности знати. См. предисловие.