Не это волнует современную японскую элиту. До сих пор будоражат японскую общественность последствия войн с Россией, и каждый новый премьер-министр Страны восходящего солнца начинает свою внешнеполитическую программу с решения вопроса так называемых «северных территорий». В то же время Россия, имея на то полное право, каждый раз твердо заявляет о своем суверенитете над Курилами.
Рассмотрим основные вехи «курильской проблемы». В 1855 г., заключив Симондский трактат, Россия и Япония установили дипломатические отношения. Согласно документу, острова Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи отошли к Японии, а остальные острова Курильской гряды — к России. Сахалин был объявлен территорией, находящейся в совместном ведении. В 1875 г. обе стороны подписали Петербургский договор, по которому все Курилы отошли к Японии, а последняя, в свою очередь, признала Сахалин частью России. В 1905 г. по Портсмутскому мирному договору Япония также получила и Сахалин (до 50-го градуса северной широты). В 1945 г. к СССР отошел весь Сахалин и Курильские острова (включая четыре южных острова). По Сан-Францисскому мирному договору 1951 г., в подписании которого СССР не участвовал, Япония официально заявила, что отказывается от Курильских островов. Однако вскоре Токио заявил, что в термин «Курильские острова» не входят Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи, которые якобы «являются исконными японскими территориями». В 1956 г. СССР и Япония выступили с совместной декларацией, официально положившей конец военным действиям между двумя государствами. Но заключить мирный договор тогда не удалось.
Таковы сложные перипетии «курильского вопроса», который регулярно поднимается японской стороной в связи с подписанием мирного договора с Россией. Есть ли мирное решение этой проблемы, сказать трудно, но уже сегодня мы можем наблюдать апатию к нему со стороны японского общества.
Однако политические лидеры в Токио продолжают строить концепции относительно российских дальневосточных рубежей, которые теперь входят в «Дугу свободы и процветания». Как созвучно это название с другим геополитическим построением 1930-х гг., «Великой восточноазиатской сферой взаимного процветания», и как далеко от чаяний рядовых японцев! Но политики из Кантэй, пребывающие в плену собственных грез, мыслят масштабами евразийского континента: от Северной Европы и Прибалтики через Центральную и Юго-Восточную Европу, Кавказ, Центральную Азию, Ближний Восток, Индию и Юго-Восточную Азию — вплоть до Северо-Восточной Азии. О такой экспансии не мечтал даже автор «меморандума Танаки»! Отказываясь от решения насущных проблем, современные японские политики не хотят учитывать ни изменившийся баланс сил в регионе, ни интересы своих сограждан. Между тем рядовые японцы в последнее время все чаще выступают против милитаризации внешней политики Токио и за строительство мирных отношений с соседями. Будет ли их голос услышан официальным Токио, покажет время.
Почетный председатель
Национального комитета
историков России С.Л. Тихвинский
ГЛАВА 1
ПЕРВАЯ, РУССКО-ЯПОНСКАЯ ВОЙНА
«Никакая бдительность не может воспрепятствовать энергичному неприятелю…»: начало японской агрессии
Япония, завершив подготовку своих вооруженных сил, в 1904 г. искала удобного момента для открытия военных действий против России. Имелось в виду внезапным нападением на Тихоокеанскую эскадру русских в Порт-Артуре ослабить ее и тем самым обеспечить себе господствующее положение на море. Затем намечалось высадить сухопутные войска на континенте и развернуть операции в Южной Маньчжурии.
Подготовка к внезапному нападению шла в Японии быстрыми темпами. На острове Цусима, в непосредственной близости от Кореи, в которой уже находилось около 16 тыс. японских резервистов, начались сборы призывников. В западных портах Японии производилось сосредоточение транспортов. В корейские порты Чемульпо и Гензан шел поток военных грузов. Туда спешно доставлялись уголь и продовольствие. Флот из порта Фукуока выходил в море и отрабатывал боевые задачи, производил стрельбы.