"Среди масонов "королевской крови" был герцог Шартрский, будущий друг Дантона, Филипп Эгалите, столь известный в расцвете революции. И он под конец стал подозрителен, и его убили. Масонство привлекло его; оно сулило ему власть, обещало вести его по скрытым дорогам в народные вожди... Он, принял звание великого мастера, как только ему это предложили, а затем в следующем (1772) году масонство во Франции сплотилось под главенством одного Центрального управления, которое поспешило уничтожить несменяемость мастеров стула, устроило ложи на началах чисто демократических и приняло название "великого востока". Явился центральный пункт общения всех лож, где собирались и заседали делегаты городов, охваченных, тайным движением; отсюда, шли инструкции, особый шифр или таинственные условные знаки, в смысл которых не давали проникнуть непосвященным. С этого момента масонство стало вербовать тех деятелей, которых находим в рядах революционного движения". (А. Селянинов, "Тайная сила масонства", стр. 75).
Для любителей игры в масонство, особенно из числа особ царственных фамилий, очень поучительна и назидательна судьба этого недостойного принца-масона, прозванного: Филипп-Равенство. "В декабре 1792 года герцог Орлеанский сложил с себя звание великого мастера. Отставка его была принята 13 мая 1793 года. Герцог изложил письменно причины своего ухода: "Я поступил в масонство, которое явилось для меня залогом равенства в такое время, когда еще никто не мог предвидеть нашей революции; точно также поступил я в парламент, который я считал олицетворением свободы. Но с тех пор пришлось мне оставить эти мечты и обратиться к действительности... Не зная, из кого состоит "великий восток", я считаю, что республике особенно при самом своем возникновении, не должна терпеть ничего скрытого, никаких тайных обществ. Я не хочу иметь более ничего общего ни с неизвестным мне "великим востоком", ни с собраниями масонов". (Нис: "Друа интернасиональ", стр. 85).
В этом заявлении предавшего монархию принца, вскрывается вся подоплека франк-масонства: - даже великий мастер "великого востока", более 20 лет пробывший в этом звании, не знал, из кого собственно состоит председательствуемое им тайное общество. Герцог Орлеанский прозрел слишком поздно. Вскоре после разрыва с масонством, тайная власть его обвинила, и ему отрубили голову.
Глубже проникал в сущность масонства зачинатель революции Мирабо. Причины его большей осведомленности были его близость к господам всех революций - евреям.
"Мирабо сблизился с иллюминатами в Берлине в еврейском салоне Мендельсона и дал решительный обет стать по своем возвращении во Францию ходатаем эмансипации евреев; действительно он открыл свою революционную деятельность книгой: "Политическая реформа евреев". (Грец. "Истор. Евр." т. V, стр. 162).
"Вообще, говорит Грец в своей истории (т. V, стр. 164), Мирабо пользовался всяким случаем, чтобы заступиться за евреев. Он был положительно влюблен в них".
Впрочем, историк Карлейль ("Опыты" - "о Мирабо") этой влюбленности Мирабо в евреев дает настоящее объяснение: - Весьма важным обстоятельством в жизни Мирабо был факт, что он с ранних лет сильно задолжал евреям...
Среди "великих" революционеров таким влюбленным в евреев был далеко не один Мирабо, и потому революция даровала евреям полное равноправие, не коснулась ни одного еврейского владения и немало не задела интересов еврейской веры. Когда же были пущены в продажу конфискованные замки дворян, то еврейство скупило задешево множество владений. Злоба и ненависть злодеев революции была направлена тайной силой исключительно против христианства и христианского духовенства, которое во множестве было истреблено вместе с "аристократами" из христиан.
Тесно связанный с евреями Мирабо вперед знал о предстоящем установлении террора и, будучи не до конца испорченным человеком, он предупреждал об этом короля и королеву в самом начале революции. Также сообщил он им, что "система террора была уже разработана филантропическою группою"... Система массового убийства лучших людей Франции вырабатывалась группой филантропической, т.е., человеколюбивой. По истине это было сатанинское издевательство над человеколюбием. Замечательно и то, что занятия по выработке террора происходили в масонской ложе "соединенных друзей" у герцога де Ларошфуко и в доме герцога Авмонского; знатнейшие аристократы не только предоставляли свои дома для выработки лучшего способа ограбления и истребления аристократов, но и сами лично участвовали в этих обсуждениях. (Смотри у Бертран де Молевилль: "История франц. революции" IV. стр. 181).