13 октября 1905 г. открывает свои действия "Совет рабочих депутатов". Цель его - сделаться органом власти, так как он представляет собой зародыш революционного правительства. Он вдохновлялся и руководился евреями Бронштейном (Троцким), Бревером, Эдилькеном, Гольдбергом, Фейтом, Мацейевым, Брулером и др. ("Земщина", № 526).
В Москве, во главе вооруженного восстания находился еврей Мовша Струнский (Селянинов: Тайн. сила масонства, стр. 124).
Когда 17 октября 1905 г. вышел Царский манифест о свободах и Госуд. Думе, то евреи повели себя столь вызывающе, что русский народ восстал в защиту своей веры и своего Царя. Началась народная контр-революция.
Проявившееся со стихийной силой противореволюционное движение получило в самом начале более или менее ясно выраженный противоеврейский характер, что служит наглядным указанием на выдающееся, участие евреев в революционном движении.
Еврейские погромы произошли почти одновременно в Орле, Курске, Симферополе, Ростове на-Дону, Рязани, Вел. Луках, Вел. Устюге, Иванове-Вознесенске, Калуге, Казани, Новгороде, Смоленске, Томске, Туле, Уфе и во многих других городах, не находившихся в черте еврейской оседлости. Тем более характерно, что и здесь народная расправа получила характер еврейских погромов (Алмазов: "Наша революция", стр. 560, 561, 565).
Внутри же черты еврейской оседлости все это приняло несравненно большие размеры.
18 октября 1905 г. в Киеве евреи произвели неслыханные бесчинства.
Манифестанты евреи ворвались в Николаевский сквер против университета, сорвали инициалы и надписи с памятника Николая I, затем, набросив на памятник аркан, старались повалить статую императора. На другой улице группа евреев, украшенных красными бантами, стала оскорблять проходивших мимо солдат. Часть толпы, в которой особенно выделялись евреи, ворвалась в думский зал, мгновенно сорвала и уничтожила национальные флаги, которыми по случаю манифеста была украшена дума: на место их появились красные и черные флаги с революционными, надписями. Вслед затем толпа разорвала в куски находившийся в думской зале портрет Государя императора и сломала находившиеся снаружи, на думском балконе, царские вензеля (для иллюминации)... Между тем думский балкон превратился в трибуну, на которой революционные ораторы, в большинстве евреи (особенно Шлихтер и Ратнер), провозглашали демократическую республику.
"Какой-то еврей из мастеровых кричал с балкона: - "Долой самодержавие!"
- "Другой, прилично одетый еврей кричал: - "Валяй на мясо!"
"Студент-еврей проткнул красным флагом царский портрет".
"Другой еврей, вырезав в портрете Государя голову, высунул свою в образовавшееся таким образом отверстие и с балкона кричал: - "Теперь я - Государь!"
"Затем евреи вынесли из думы на табурете Ратнера и кричали, что он будет президентом или министром"...
"Скоро ваш Софийский собор станет нашей синагогой, - говорили, евреи русским: - Скоро евреи будут министрами, а ваши министры станут наливать чай нашим тряпичникам!"
"Мы вам дали Бога, мы вам дадим и Царя"... (Алмазов. "Наша революция", стр. 570 - 574).
Конечно, такие оскорбления не могли пройти даром, в Kиеве начался еврейский погром".
"Волна еврейских погромов обошла всю черту еврейской оседлости, захватив собою, 18-го и в ближайшие дни после 18-го октября, большую часть городов и местечек в черте еврейской оседлости, причем, в большей части случаев, погрому предшествовали более или менее шумные революционные манифестации еврейской молодежи, или же нагло-вызывающее поведение местных евреев после их победы, каковой они называли Царский манифест".
"В некоторых местах иудейская наглость доходила до того, что, как например в Екатеринославе, евреи открыто собирали пожертвования "на гроб самодержавию" и пускали по улице собак с привязанными на шею крестиками.
Подобные факты были установлены судебным следствием при процессе об еврейском погроме в Екатеринославле 21-23 октября 1905 г." (Алмазов: "Наша революция", стр. 580-581).
Этот суд судил, увы, не революционное еврейство, а русских "погромщиков", выступивших на защиту государства и монархии.
Как известно, судебные чины, да и вся наша либеральная бюрократия, не говоря уже об "общественности", все стояли на стороне "угнетенного племени" и всяческого свободолюбия...
Только простой народ - крестьянство и отчасти духовенство в деревнях да мещанство и мелкое купечество в городах - твердо стояли тогда на страже монархической государственности.