Выбрать главу

В итоге таких переработок газетные думские отчеты являлись сплошным извращением действительно происходившего.

Речи враждебных монархии и властям ораторов подавались в улучшенном и дополненном в газетных редакциях виде, с выпусканием слабых или неудачных мест, с вставлением никогда не сказанных фраз.

Речи - в защиту правительства или неприятные иудо-масонству или вовсе замалчивались, или так искажались, что, читая такой отчет, часто нельзя было понять, что собственно хотел сказать неугодный еврейской газете оратор. Бесчисленны были случаи, когда правым членам Госуд. Думы газетные "отчеты" приписывали прямо противоположное тому, что они говорили.

Это была глубоко обдуманная, злоумышленная система обмана и одурачивания всех читателей газет, а через них всего Русского народа.

Понадобилось всего десять-двенадцать лет, чтобы почти вся думающая и читающая Россия исполнилась доверием и уважением к тем партиям, которые восхвалялись и подавались "русскою" печатью в качестве бескорыстных защитников народа, геройски боровшихся с "тиранией самодержавия", и недоверием, почти ненавистью к тем, кто в действительности стояли за Русский народ и отстаивали благодетельный для России исторический самодержавный строй.

И нельзя было удивляться такому эффекту.

Самые убежденные люди не могли устоять в своих убеждениях, когда в течение десятка лет, изо дня в день, сотни наиболее распространенных газет и журналов печатали про правые партии, правых деятелей и про правительство одни гадости, а про левых и про врагов монархии всяческие похвалы, и все это подтверждали, как бы документально, своими отчетами о работах Гос. Думы и правительства.

Тому, что все эти отчеты являлись сплошным еврейским подлогом и подтасовкой крапленых сведений, наивная и легковесная обывательская публика не хотела верить.

Даже такая газета, как "Новое Время" (после смерти старика Суворина) попала в лапы еврейского союза журналистов и хотя менее других, но все же постоянно извращала речи и систематично лгала, на всех правых деятелей.

Главный думский обозреватель "Нового Времени" полуеврей (по матери) г. Пиленко являлся даже председателем еврейского Союза думских журналистов.

Впрочем "Новое Время" предреволюционного периода уже не было русской газетой, ибо было продано паевому товариществу, большинство паев которого скупил пресловутый еврей "Митька" Рубинштейн.

Самая распространенная московская газета сытинское "Русское Слово" держала в Думе своими корреспондентами исключительно евреев. Лишь изредка приезжал на думские гастроли Влас Дорошевич, - но это было только "для букета".

Петербургские газеты почти все принадлежали евреям.

"Речь" - Гессену и Винаверу, "Биржевые Ведомости" - Пронперу, "День" - Когану и Биккерману, "Копейка" - Городецкому; все иллюстрированные издания принадлежали Корнфельду, евреи издавали "Сатирикон" и все юмористические листки.

Евреи хозяйничали в "Вечернем Времени" Бориса Суворина и помощником редактора там был еврей Монасевич-Мануйлов.

Евреи держали свою цензуру в киосках и газетных артелях.

Евреи всецело владели газетными объявлениями, рекламами и телеграфными агентствами.

Немногие органы правой печати с трудом существовали в этой жутко-еврейской атмосфере, по бедности своих издателей они не могли, как следует, оплачивать сотрудников, не имели дорогостоящих осведомителей и собственных телеграфных корреспондентов. Поэтому правые газеты всегда были скучнее, серее и не столь талантливы, как шумно полоскавшиеся в золоте еврейско-масонские простыни.

Природный порок правых изданий был тот, что, отстаивая монархию, им приходилось защищать и ободрять, правительство Русского Царя, а не нападать и не издеваться над властью.

Обывательская толпа читателей легкомысленно влеклась к ярмарочным газетным балаганам, где так хлестко и забористо чехвостили министров и губернаторов, полицию, генералов, Великих Князей... Это чтение было гораздо занимательнее, гораздо перчистее, нежели сохранительные призывы правых и суровые указания монархической печати на безумство либерально-еврействующего угара, на близ грядущую гибель России.

Билеты на "Пир во время чумы" раскупались куда лучше, нежели объявления о необходимости санитарных мер...