- За то чума и взяла свое...
В старом сборнике А.П. Пятковского "Государство в государстве" (С.-Петербург 1901 г.) на стр. 195 читаем: - "Знаменитый в своем еврейском муравейнике, Мозе Монтефиоре*), полвека тому назад (в середине 19-го столетия), давал мудрый совет своему племени: - "Напрасно вы монополизируете капиталы, торговлю и пр. Пока мы (т.е. жиды) не завладеем периодической печатью, и не будем иметь в своих руках газеты всего мира - до тех пор наши мечты о владычестве (откровенное признание!!!) останутся пустою химерою".
*) Примеч.: Английский сэр Монтефиоре - в действительности русский еврей Мойше Блюмберг.
"И вот, - писал А.П. Пятковский, - чтобы эти прекрасные "мечты" - обратить все человечество в жидовское быдло - не остались "пустою химерою", достойные ученики Mойзе подкупили или терроризировали в свою пользу всю периодическую печать.
На Руси, в настоящее время, гораздо легче сосчитать по пальцам те органы, которые не продались жидовскому кагалу или не запуганы им, чем те (их - что песку морского!), которые не пренебрегли жидовскими сребренниками или струсили позорным образом"...
Пятковский писал это еще за шесть лет до "конституционной эры".
За последующие шесть лет перевес еврейской силы пропаганды над русской удвоился и все время - вплоть до революции 1917 года - прогрессивно увеличивался.
В этом еврейском захвате почти всего русского печатного слова таился залог захвата евреями и самой России.
Ибо, захватив власть над русским словом, еврейство становилось распорядителем и русской мысли, и русских действий.
Как только международная темная сила стала у власти над Россией, то одной из первых ее мер было закрытие всех частных (не подвластных повелителям) газет.
Злодеи хорошо - по собственному опыту знали, какую опасность для власти несут враждебные ей газеты.
Эту страшную опасность сознавал еще Наполеон I, который говорил: - "Три враждебных газеты опаснее ста тысяч враждебного войска".
Не видели, вернее сказать - не хотели видеть этой явной опасности либеральные министры императора Николая II, - Коковцов, Сазонов, Сухомлинов, Поливанов, Кривошеин, Протопопов и другие, которые, вместо борьбы, все время заигрывали и подлаживались под вкусы еврейской печати и еврействующих партий Госуд. Думы.
* * *
Как ранее уже было выяснено, Сараевское убийство австрийского эрц-герцога было произведено сербскими масонами по постановлению масонов австро-венгерских и иных и при явном попустительстве злодеянию со стороны высших властей Австро-Bенгрии.
Этому убийству масоны умышленно придали окраску сербского национального фанатизма. Во-первых, это отводило глаза правосудия от настоящих руководителей убийства; во-вторых, и это самое главное, создавался - "по вине Cербии" повод для начала европейской войны.
Европейская же война требовалась иудо-масонству для разгрома крупнейших его противников - России в первую голову, и для последующего захвата власти над пораженными христианскими народами. Полное подтверждение этого мы получаем в недавней речи (4 декабря 1927 г.) германского фельдмаршала Людендорфа, сказанной в Бреславле перед четырехтысячной аудиторией.
Разоблачив деятельность всемирного масонства и, в частности, германских лож, Людендорф привел свидетельство известного ему германского масона, ныне раскаявшегося и ушедшего из масонства. Вот что, но словам Людендорфа, открыл этот бывший масон (по отчету газеты "Шлезише Фольксштимме", Бреславль, 9 декабря 1927 г.):
- "В период времени между 1911-1913 годами я, будучи правоверным масоном, находясь еще в полном неведении конечной цели масонства, сделал глубоко меня потрясшее открытие. Благодаря не совсем обычному сцеплению обстоятельств мне удалось однажды из отрывков разговоров и замечаний узнать о плане убийства наследного австрийского эрц-герцога Франца Фердинанда, как повода для возникновения мировой войны, конечным результатом которой должно было явиться низвержение тронов и алтарей. Об этом открытии я не счел возможным молчать и обратился, поэтому, в соответствующую инстанцию, чтобы поделиться моими сведениями и предупредить германское общество о грозной опасности".
"Ответ, полученный мною (от "соответствующей инстанции"), был тот, что все мною изложенное касается лишь масонских лож, к которым мне по этому делу и надлежит непосредственно обратиться".
"Мне не оставалось ничего другого, как попросить аудиенции у самого Великого мастера (Гросмейстера страны) графа Дона, чтобы доложить ему о виденном мною собственными глазами и о слышанном собственными ушами. Я предполагал, что, в результате моего разговора с графом, будут предприняты соответствующие шаги для предупреждения имперских правительственных властей и заграницы об этом тайном замысле".