"Ожидания мои не оправдались".
"Интересы масонства были у Великого мастера на первом плане. Он категорически заявил: - Для меня существует одно лишь масонство"...
Осветив затем тесную связь масонства с еврейством, не скрывавшим своей заинтересованности в исходе мировой бойни, и напомнив собранию оброненную как-то Ротшильдом фразу - мировая война - моя война, Людендорф, резюмируя все им изложенное, сказал:
- "Теперь мне стало ясно, что германский солдат, в конечном счете, оказался слепым орудием, своего рода ландскнехтом скрытых за кулисами темных сил. Мы не можем теперь не признать, что германским мечом был расчищен путь этим силам, закабаливших Россию. Это могло случиться только благодаря тому, что большинству из нас тогда еще были неведомы эти скрытые пружины, толкавшие нас".
В этом вопросе фельдмаршалу Людендорфу - и книги в руки. Кстати тут вспомнить, что, в эпоху начала войны, ближайшими друзьями-советниками императора Вильгельма были евреи-масоны Ратенау и Балин, всячески подзадоривавшие германский шовинизм.
С другой стороны, внешнюю политику России вел С.Д. Сазонов. Если верить его опровержению, он сам не был масоном, все же он был в своем ведомстве густо и тесно окружен масонами и состоял под непосредственным влиянием, чтобы не сказать руководством - масона и покорного слуги еврейства Павла Милюкова. Г. Сазонов недавно умер, и благодарная масонско-еврействующая "русская" печать, оплакивая эту смерть, всячески восхваляет и превозносит политику и "европеизм" умершего министра. Но беспристрастная история не разделит столь пристрастной и неверной оценки, и никогда не забудет, что "удачная" и "искусная" политика этого министра мира (каковым, в сущности, должен быть всякий министр иностранных дел) привела Россию к ужаснейшей из войн в самый для нее невыгодный момент и тем подготовила падение Российского Государства.
Насколько г. Сазонов был слаб, близорук и непредусмотрителен, видно из того, что уже после явно провокаторского сараевского убийства, можно сказать, за несколько дней до войны, этот министр разрешил уехать со своих постов берлинскому послу г. Свербееву и венскому послу г. Шобеко. В те самые дни, когда окончательно решался роковой вопрос, разразится ли мировая война или удастся ее хотя бы на время оттянуть, ни в Германии, ни в Австро-Венгрии не было императорских русских послов, - один наслаждался отпуском у себя в деревне, другой набирался впечатлений в Петербурге.
Объясняя этот невероятный факт слабостью, близорукостью и непредусмотрительностью г. Сазонова, я даю объяснение наиболее для него благоприятное. Всякое иное объяснение привело бы к обвинению этого министра и его ведомства в злом умысле против Государства.
* * *
Война 1914 года началась в самое неблагоприятное для России время: в декабре 1913 года Государь утвердил закон о вооружении и усилении Армии, прошедший через Государственную Думу и Государственный Совет. Закон этот предусматривал общую сумму необходимых для доведения Армии до боевой готовности чрезвычайных расходов в полтора миллиарда рублей. Выполнение признанных безусловно необходимыми военно-морских заказов было намечено в трехлетний срок. Главные расходы вызывались необходимостью пополнить крайнюю недостаточность, по сравнению с германской, русской артиллерии, особенно тяжелых калибров. Предусматривалось и сооружение новых заводов для изготовления предметов военного снаряжения.
Военный законопроект этот в течение ряда месяцев проходил по специальным комиссиям и затем в общих собраниях Государственной Думы и Государств. Совета. Все потребные объяснения и доказательства крайнего технического несоответствия нашей Армии требованиям современной войны были даны и сообщены Военным Министерством. Законопроект стал законом и полтора миллиарда рублей были отпущены, невзирая на всеми сознаваемую нужду в деньгах на удовлетворение давно назревших государственных потребностей производительного и культурного свойства.
Великая денежная жертва была принесена только потому, что все убедились в чрезвычайной отсталости русской Армии от соседей - по части ее вооружения артиллерией, пулеметами и даже винтовками. Значит, к началу 1914 года все наши государственные деятели и депутаты документально знали о полной неготовности России 1914 года к войне с Германией. Также хорошо знали они, что эта готовность наступит не ранее 1917 года.